— Это там, дедушка! — И потянул Степана за руку.
— Размер? — спросила продавщица в ответ на просьбу Степана.
И опять он растерялся, не зная, что ответить продавщице.
— Что же вы, гражданин, идете покупать форму и не знаете размера…
Продавщица смерила Алешку быстрым взглядом.
— В какой класс идешь?
— Во второй.
— Примеряйте.
Продавщица небрежно бросила на деревянную тумбочку сорванный с вешалки костюмчик мышиного цвета. Степан взял в руки пиджачок и стал надевать его на Алешку.
— Идите в кабину, — услышал он голос продавщицы.
Степану не приходилось делать покупки с примеркой. Что это такое — кабина, он не знал.
— Это куда? — обратился он к продавщице.
— Вы что, в первый раз в универмаге? — недовольно спросила она и откинула какую-то занавеску тут же, рядом. — Сюда идите.
Костюмчик оказался впору. Рукава пиджака и штанишки, правда, были малость длинноваты, но это и хорошо — в Алешкином возрасте все покупается навырост.
Поблагодарив продавщицу, которая быстро и ловко упаковала костюмчик в бумагу, Степан повел Алешку в обувной отдел. Здесь они купили ботинки и резиновые сапожки, а потом — в «канцтоварах» — письменные принадлежности.
— Ну вот и все, — подвел итог Степан. С хорошим сердцем вышел он из универмага. Через дорогу был другой магазин с вывеской «Продукты».
— Давай и туда зайдем, — пригласил Алешку Степан. — Пряников возьмем, конфет. Праздник у нас с тобой как-никак…
На обратном пути, когда возвращались с автобуса, Степан заглянул к электрику Косте Яблокову. Уж если мальчишке в школу идти, хочешь не хочешь, а дыры в стенах сверлить придется.
Невысокий, худощавый, подвижный, Костя, казалось, только и сидел в ожидании какого-нибудь дела. Просьбу Степана прийти к нему завтра он отверг с ходу.
— Зачем откладывать на завтра то, что можно сделать послезавтра? — заговорил он, подмигивая поочередно то Степану, то Алешке. — Кстати, завтра в магазине выходной. А без магазина свет не загорится — знаю это по многолетней практике. Вы идите, а я через полчаса буду у вас. Как штык.
И впрямь через полчаса Костя «явился — не запылился», как он сам объявил с порога.
— Дайте мне лестницу, и я переверну земной шар.
Слова у него сыпались, как горох из худого мешка. Болтун был, каких немного, но дело свое знал.
Степан принес со двора лестницу и не успел отвернуться, как Костя уже орудовал на ней, ввинчивая в стены изоляторы. Работал он, как артист, — на зрителя. Отойти от него было просто невозможно, он даже гвоздь забивал так, словно до него этого никто не делал.
