— Вам не впервой, док. Мы хотели, чтобы вы опробовали на нем препарат, который развязывает язык, но посоветовались и решили, что уже все знаем. Но другим он не должен говорить ничего, правильно, док?
— После лоботомии он, — «док» повернулся и посмотрел на человека, лежащего на операционном столе, — будет чистым листом бумаги. Он будет счастлив и начнет писать свою биографию сначала.
— Вы лирик, док, — парень захихикал, — куда уж нам, оперативникам.
«Док» был явно польщен столь неуклюжей лестью.
На интеркоме мигнула лампочка. «Док» нажал клавишу.
— Профессор, все готово, можно начинать.
— Иду. Но сначала принесите мне все, что лежало в его карманах.
— Хорошо.
Через минуту в кабинет без стука вошла медсестра с небольшой сумкой.
— Поставьте здесь. И начинайте анестезию.
Когда медсестра вышла, долговязый раскрыл сумку.
— Сигареты… зажигалка… ключи… мелочь… носовой платок… расческа… желтый фломастер-маркер… «Паркер»… А вот здесь — бумажник. Паспорт, кредитная карточка «Дайнерс клаб», карточка «Америкэн экспресс», водительское удостоверение… Так. Письмо. Деньги… Сколько тут, сотен пять наверно…
— Мне пора. — «Док» встал с кресла.
— Погодите, самое интересное! Удостоверение Управления по международным связям!
Собеседник долговязого пожал плечами:
— Ничего интересного не вижу. Он начинает новую жизнь, и ему не нужен ни один из этих документов.
— А вот этот, док, тем более. Он просто недействителен, потому что УМС вновь переименовали в ЮСИА!
— Есть много недействительных документов. Хотите, напрягу память? «Ни одно учреждение в системе разведывательных органов не должно организовывать, заключать контрактов или само проводить научные исследования, связанные с проведением экспериментов на людях, за исключением тех случаев, когда они действуют в соответствии с указаниями, сделанными министерством здравоохранения и социальных служб. Согласие человека, на котором проводятся опыты, должно быть документально оформлено, как того требуют эти указания».
— Вы голова, док, поверьте! Я заснул на первом же абзаце административного распоряжения президента по разведке… Док, но у нас все в порядке. Во-первых, мы проводим не какие-то опыты, а давно отработанную операцию. Во-вторых, человек, который на операционном столе молчит, а разве это не знак согласия?
— Я в этом не сомневался. Кстати, где наш «новый человек» начнет свою биографию?
— Здесь же, в Сан-Франциско. Туристы на Рыбачьей пристани любят чудаков: музыкантов, художников… И сумасшедших.
