Кровь на черных тюльпанах | страница 3
— Прекрасно, — изрек Блейк. — «Закройте» в тексте для пущей убедительности «Директора».
Он возвратил Чипу первый документ.
— А вот этот действительно Джеку не нужен, — сказал он, листая стенограмму беседы Ричарда Хелмса[2] с Андерсоном. Обсуждалось новое долгосрочное задание для «Брэнди», связанное с европейскими делами.
— Эта тема, вы правы, должна оставаться закрытой, — сказал Блейк, возвращая Чипу документ.
— Однако, сэр, а что же первый? — возразил Чип. — Андерсон наверняка использует его против нас. Есть данные, что он намерен обвинить ЦРУ в ущемлении его прав и требовать через суд двадцать два миллиона за возмещение нанесенного ему якобы морального ущерба.
— В добрый час, — усмехнулся Блейк. — Надо же как-то легализировать выплату наших гонораров.
— Простите, не понял, — растерянно отреагировал Чип.
— Послушайте, я давно присматриваюсь к вам. Вы мне казались сообразительнее, Чип. — Блейк смеялся.
— Есть полевые игроки, и есть тренеры, — нашелся Вирджил.
— Оставьте вашу скромность, — Блейк довольно сильно хлопнул Чипа по плечу. — А что касается «Брэнди», он свое дело знает. Так что, как говорят, следите за афишами.
В газетах вскоре появились сообщения о том, что Джек Андерсон, который пять лет тому назад опубликовал секретный документ Пентагона об эскалации войны во Вьетнаме, «на основании законов и при поддержке суда получил несколько документов о работе ЦРУ против него». Утверждалось: в течение трех месяцев за ним и его помощниками вели тайное наблюдение, чтобы найти того, кто устроил «утечку» материалов Пентагона. Говорилось: операция слежки за журналистом проходила под кодовым названием «Проект Мадхен», за ним «ходило» 16 сотрудников ЦРУ.
Первой об этом поведала «Интернэшнл геральд трибюн». «Разоблачением» руководил сам Джек Андерсон — «Брэнди».
Когда Чип вновь появился по делам у Блейка, тот наставил его на путь истинный:
— Совершенствуйтесь! В нашей работе и не такое бывает. Так что включайте вот эту машинку, — он постучал пальцем по своему виску, — на полную мощность. И мой вам совет — чаще уходите от стереотипов, от привычного и думайте о немыслимом!
К этой рекомендации Вирджил затем прибегал не раз. Особенно в те периоды, когда, казалось, его фантазия иссякает. Когда он слонялся без дела по кабинетам коллег, выслушивал их праздную болтовню и сам болтал о чем-то пустопорожнем. Но стоило кому-нибудь из сослуживцев намекнуть на творческое бесплодие, как Чип умолкал на несколько дней. Это были, пожалуй, самые неприятные моменты. Его мучили сомнения, растерянность, апатия. Тем не менее он старался «думать о немыслимом».