Профессор был возмущен. Он пытался объяснить сотруднику УМС, что до сих пор не знает, в чем заключается она, эта политика. А сотрудник УМС, выслушав его страстную речь, сухо сообщил ему: «В настоящее время действует правило не посылать за границу людей, которые не поддерживают внешнюю политику администрации».
И все было бы хорошо, думал Робинсон, если бы словоохотливый профессор не сообщил подробности этой беседы «Нью-Йорк таймс». В своей короткой статье он живописал и свое возмущение «внешней политикой администрации» и заодно действиями УМС. Неуклюжим сотрудником управления оказался Вирджил Чип, предусмотрительно посланный в отпуск тем же Робинсоном. Робинсон мог бы и не выталкивать его в отпуск, но он ценил Вирджила Чипа как исполнительного, энергичного, хотя и не самого гибкого сотрудника УМС. Теперь он должен был решать его судьбу.
Ему лучше было не подворачиваться под горячую руку директора: «дело Нил-Чип» как-никак касалось самого президента. «Дам ему еще два дня, — подумал Робинсон, — потом командировка, смотришь — все забудется. Хэппи-энд».
Он снял телефонную трубку.
— Нам нужен был человек для командировки в Москву? Он есть. Будет в Вашингтоне через два дня. На третий готов будет вылететь. Вирджил Чип. Да-да, Вирджил Чип.
Гарольд О’Брайен сидел в кресле и держал в руках свою любимую игрушку, с которой он практически никогда не расставался. Большую часть свободного времени отдавал «автоматическому покеру». Вот и сегодня, ожидая приезда Вирджила Чипа в Канзас-Сити, он увлеченно нажимал на кнопки и прислушивался к жужжанию механизма. Похоже, что ему начинало везти: он уже «поймал» на крутящихся дисках трех тузов и «джокера» и теперь во что бы то ни стало хотел нажать кнопку именно в тот момент, когда в окошечке выскочит пиковый туз. Жужжание машинки заглушил телефонный звонок. О’Брайен нажал левую кнопку, и в окошечке появилась фигурка — червовая тройка. Он дотянулся до телефона и снял трубку.
— Ну как, выиграл? — узнал он голос.
— Почти, Уильям, — беззлобно ответил в микрофон трубки О’Брайен. — Ну уж, во всяком случае, не проиграл.
— Гарольд, он уже прилетел.
— Я знаю, Билл. Ребята, как и положено, пытались проводить его до гостиницы. А он, как и положено, пытался от них оторваться.
— Вышло?
— Билл, мой рассказ займет всего две минуты, только ты не перебивай. Будет что вспомнить. За ним ехали Джек и Майкл. Майкл за рулем. Они, как и положено, вели машину, а потом «отпустили» ее. Наш друг спрятался за новую «тоёту» и тупо дал по тормозам. В общем, все, как мы и рассчитывали. Нам-то как раз нужно было списывать свой старый «мустанг», и ребята аккуратно врезались в японскую финтифлюшку. Только вот Майкл переиграл и вмазался в машину весьма прилично. А кто бы, ты думал, сидел за рулем этого новехонького автомобиля? Ну-ну, думай! Все равно не угадаешь. Его бывшая жена, с которой он развелся всего две недели назад. А машину ей купил ее новый ухажер: он всегда с собой носит пачку наличных толщиной с подушку. И проездила-то она на «тоёте» всего два дня. Так вот, они преспокойно в нее врезались, а она вышла, и тут началось такое… Бедняга Майкл вынужден был бросить Джека и разбитый рыдван и бежать через все шоссе, хорошо, что его не сбила встречная машина.
