Сай кивает и засовывает руки в карманы. Его лицо выражает спокойствие, но осанка, выдает напряжение.
Мы двигаемся дальше, и постепенно я начинаю тоже ощущать некоторое беспокойство. Что если, что-нибудь пойдет не так? Если мы не сможем покинуть Англию? Не хочу даже представлять себе, каково будет Пейшенс, когда она в Лиссабоне высадится из циркового автомобиля, а меня не будет на месте. Нас не будет.
Очередь проталкивается вперед, и мне только сейчас становится видно, что группа впереди разделяется на три окошка, где нас просканируют. Этот контроль проводится выборочно, то на одном, то на другом перроне. По крайней мере, я так слышала. Он должен следить за тем, чтобы никто из рабочих не украл билет и не удрал.
За кражу полагается смертная казнь, но тем не менее бесчисленное количество мужчин и женщин ежедневно пытаются покинуть столицу. Это абсурд: Снаружи, за воротами города, люди из ничьей земли пытаются попасть сюда, а те, которые уже здесь живут, хотят вырваться отсюда. Некоторые из них совершили преступления и находятся в бегах, остальные просто не выдерживают давления, оказываемого на них на фабриках и в концернах.
— Нас будут сканировать, — шепчет мне Сай, указывая на три окошка впереди. Он нервно потирает то место на груди, где под руническим знаком созерцателя находится его чип.
— Веди себя не так заметно, — я понижаю голос до шепота и оглядываюсь, но кажется никто не обращает на нас внимание.
— Посмотри-ка туда, — движением головы он указывает на юношу примерно нашего возраста. Его одежда изношена, поэтому он тут же бросается мне в глаза. Мне повезло, что я смогла сделаться похожей на путешествующих. Мой наряд экстравагантен, так что меня могут пропустить, как одну из них. Правда, непривычно носить корсет из черной замши, но в длинном, украшенном серебряными орнаментами пальто, которое я ношу поверх него, есть потайной карман, в котором я могу без проблем прятать свой нож.
Эти вещи были безбожно дороги, но, как уже было сказано, отец Пейшенс не боится расходов ради её безопасности. Несмотря на это, Сай отказался обзавестись новыми вещами для путешествия. Он придерживался того мнения, что его одежда вполне подходящая, но я в этом не так уверена. В придачу к его вчерашним вещам, на нём одета теперь тёплая, удлинённая, спортивная куртка с капюшоном и карманами, у которой поношенный вид.
— Возможно, он один из нас, — шепчу я и внимательнее присматриваюсь к юноше. Волосы взъерошены, у ворота рубашки, одетой на нём, дыра. Его глаза тревожно осматривают вокзал, язык то и дело высовывается наружу и нервно облизывает губы.
