Миша вскинул руку, и Оксана отшатнулась от него. Но Миша и не думал причинять ей вред. Он, кажется, уже позабыл о том, что Оксана рядом.
Взявшись за нож обеими руками, Миша резким движением со всего маха всадил его себе в горло. Оксана завизжала, прикрывая рот руками, чувствуя, что капли его крови попали ей на лицо.
Миша завалился назад, прижимая ладони к горлу. Он хрипел и дергался, а она смотрела на него, не в силах отвести взгляда, и кричала, срывая связки.
Ксюша глядела на них, явно не вполне понимая, где находится, а потом начала смеяться. Указывала пальцем на корчащегося в предсмертной агонии Мишу и билась в припадке дикого хохота. Оксана, чувствуя, что рассудок покидает и ее, упала на землю в надежде, что потеряет сознание, но оно оставалось ясным.
— «Скорчишься, согнешься, кожица полопается, крови-то будет, кровушки — ой, много!» — нараспев повторяла Ксюша ведьмины слова, и Оксана, как ни затыкала уши, все равно слышала их, не могла не слышать.
Постепенно звуки смолкли. Миша замер и вытянулся у погасшего костра, в котором догорали последние угли. Сумасшедшая перестала смеяться и петь жуткую песню, успокоилась и снова лишь тихо бормотала что-то себе под нос.
Оксана села. Машинально вытерла лицо, залитое слезами и Мишиной кровью. В голове не было ни одной мысли, и даже страха уже не было.
Свет пролился ниоткуда. Только что была непроницаемая тьма — и вдруг стало светло и солнечно. Оксана подняла голову и, щуря глаза, огляделась. Озера больше не было. На его месте раскинулось поле, а в центре его — большой белый двухэтажный дом, окруженный садом.
— Идите туда, — приказал женский голос.
Оксана обернулась, но рядом никого не было.
«Нет, — пришло ей на ум. — Нельзя туда идти, это ловушка».
Но Ксюша, резво вскочив с места, с горящими непонятным экстазом глазами побежала к дому.
— Стой! — Оксана ринулась следом. — Погоди!
— Ты не понимаешь! — на бегу кричала Ксюша. — Мы думали, она плохая, а она хорошая! Не ведьма, а волшебница!
Оксана догнала Ксюшу у края поля, засаженного высокими злаками. Растения доходили до колена, бежать было сложнее, но Ксюша не останавливалась, и Оксана, подумав секунду, бросилась за нею.
— Куда ты? Постой!
Ксюша, поглядев на Оксану через плечо, крикнула:
— Она обещала мне ребенка! Он уже там — мой малыш! Ждет меня в доме!
Оксана застыла на месте.
«Назад! Вернись!» — говорил внутренний голос, и она хотела сделать это, но увидела, что поляна, окруженная лесом, исчезла в белом, густом, как деревенские сливки, тумане.
