Больше здесь никого не было, только бескрайнее поле подсолнухов.
Тимофей достал из синего рюкзака-торбы сотовый телефон и набрал номер. После пары гудков на той стороне взяли трубку.
— Милиция, дежурный отдел, — сказал невесёлый голос. Где-то далеко на том конце провода играла незатейливая песенка.
А утром в окно постучатся
Холодные капли дождя,
Иллюзию нашего счастья
За дальнюю даль уводя.
— Алло, я хочу сообщить об убийстве, — спокойно сказал Тимофей.
Одним движением я сбросил на пол всё то, чем был завален мой письменный стол — чертежи, распечатки, книги, компакт-диски, какие-то безделушки и письменные приборы. И с величайшей осторожностью положил себе на колени синий джинсовый рюкзак-торбу.
Да, это был точь-в-точь тот самый рюкзак, который носила Лили при жизни. Я и до этого знал, что мёртвые живут среди нас. Более того, я неоднократно общался с ними и изучил их привычки. Но ещё никогда мне в руки не попадали вещи с того света. Сердце моё бешено колотилось. Я боялся представить, что я найду внутри рюкзака. На вид он был заполнен где-то на половину. Может, там внутри какой-то артефакт или магический предмет, с помощью которого мёртвые совершают свои путешествия между мирами, или же дневник, в котором записаны всем скитания души. А может быть, там внутри что-то вообще недоступное нашему пониманию, что-то, что находится вне нашей реальности.
Я ослабил шнуровку рюкзака и стал выкладывать на стол его содержимое, один предмет за другим.
Сначала я вытащил книгу. Это было какое-то старое, ещё советское издание, в тёмно-зелёной обложке. Золотые буквы уже порядком истёрлись, но можно было разобрать слово «Кинизм». От одного её вида начинало клонить в сон. Полистав книгу, я отложил её в сторону.
Следующим на жёлтый свет настольной лампы я извлёк плеер и кассету. Такая старая кассета с магнитной плёнкой, каких уже много лет не производят. На обложке был изображён младенец, плывущий к рыболовному крючку, на который насажена купюра в один доллар.
Потом были какие-то мелкие неважные вещи, которые носит с собой каждая девушка в восемнадцать лет: миниатюрная косметичка, пачка презервативов, упаковка с бумажными салфетками, короткий выкидной нож, записная книжка, авторучка, ключи, кошелёк, расчёска, таблетки в банке без этикетки, зажигалка и подводка для глаз.
Но всё это не представляло для меня никакого интереса. До утра оставалось ещё пара часов — слишком поздно, чтобы ложиться спать, но и слишком рано для того, чтобы просыпаться. Я накинул куртку и вышел из дома. Все эти годы после смерти Лили я жил с ощущением, что терять мне нечего.
