— Лили, привет! — окликнул я её. Да, так её звали — Лили, с ударением на последнем слоге. Я не знаю, откуда взялось это имя. То ли это французское имя Lili, то ли сокращение от Лилия, то ли ещё что-то. Я никогда этим не интересовался, а она сама никогда не рассказывала. В то далёкое время, когда мы были знакомы, я был в чём-то нигилистом, считая имя условностью, никак не связанной с личностью человека.
Она обернулась и уставилась на меня, будто пытаясь вспомнить, где же она меня видела.
— Привет, — рассеяно произнесла она.
Тут надо сказать пару слов о поведении и внешнем виде мертвецов. На вид это обычные люди, с мягкой кожей и тёплым дыханием. Мне даже кажется, что внутри они имеют то же устройство, что и мы, и кровь у них такая же красная. Мертвец вполне адекватен в общении, но на вопросы о том, куда и зачем он идёт, чем занимается и какова цель его существования, он ответить не может. Любой разговор, выходящий за рамки простой светской беседы о погоде, вызывает у мертвецов отторжение — от усталости и вялости до явной агрессии. И ещё — у мертвецов очень плохо с памятью. Они совершенно не помнят, что было месяц назад, на прошлой неделе или даже вчера. Порой мне кажется, что единственная цель мертвеца — это как можно скорее исчезнуть с чужих глаз, не оставив после себя никаких следов.
Да, мертвецы со стороны выглядят как хикки-социопаты, впрочем, обратное тоже верно.
Так и моя бывшая подруга, кажется, куда-то торопилась.
— Как я рад, что тебя встретил! — сказал я ей и улыбнулся. Тут я ни секунды не покривил душой — я на самом деле был рад ей, несмотря на то, что мы теперь принадлежали к разным мирам.
— Извини, я спешу, — тихо ответила она, ускорив шаг.
— Куда? — я тоже укорил шаг и положил ей руку на плечо.
— Как куда? — похоже, вопрос сбил её с толку, — домой, я спешу домой, ведь уже поздно…
— Но у тебя же нет дома, — сказал я.
— Нет, есть, — упрямо ответила Лили, — есть.
— И где же он?
— Он, он там, — Лили махнула рукой куда-то в ту сторону куда она шла, — Меня там ждут дети, муж…
Было заметно, что она совсем не уверена с своих словах. Сейчас в ней говорил какой-то инстинкт или привычка. Детей у неё не было, как не было никогда и мужа. Я отлично помню тот момент, когда я спросил её, хочет ли она иметь детей. Тогда она лишь рассмеялась в ответ и сказала, что в эти игры она больше не играет. Решив, что она шутит, я не придал её словам особенного значения.
— Так где твой дом? Как зовут мужа? И откуда ты идёшь? — спросил я.
