— Разве это жизнь? К восьми на работу уезжает; ночью, в десять, в одиннадцать возвращается. Выходные — тоже на работе. В отпуске три года не был. Я его ругаю: «Дети у тебя растут. А ты их не видишь. Разве так можно?» Он мне в ответ: «Я для них и работаю. Стараюсь, чтобы не хуже других…»
Конечно, хочется, чтобы не хуже. Особенно во времена нынешние, когда все можно купить: хорошее жилье, красивую мебель, дорогую одежду, шикарный отдых в каких-нибудь южных странах. Были бы деньги.
В поселке нашем давно уже нет для людей работы. А какая осталась, платят за нее мало. И потому все — в разбег. Один из моих соседей в Якутии трудится, другой — на Ямале. Два ли — три месяца на вахте. Короткий отдых, и снова улетели. У приятеля зять — в Питере; он — хороший сварщик, корабли строит. Песня та же: три месяца — в отъезде, неделя отдыха, в семье. Приятель хвалится: «В квартире шик-блеск навели. Новую мебель поставили».
Питер, Москва, Якутия, Ямал… Даже в Антарктиду на целый год уехал молодой мой земляк. Когда вернулся, сынишка отца не признал: боялся, прятался. Потом вроде привык. А отец, передохнув, снова туда же отбыл, на Южный полюс. Там хорошо платят.
Когда-то, в годы послевоенные, мы, мальчишки-сироты, мечтали: «Был бы отец живой… Он бы лодку сделал, сетку связал… Ловили бы рыбу… Он бы ружье купил… Ходили бы на охоту зайцев, куропаток стрелять… Он бы работал, зарплату получал, купил бы мне велосипед…» Детские мечты… Сиротские.
Нынче, слава Богу, войны нет. Нет и голода. Даже при нашей невеликой поселковой зарплате. Одеты и обуты дети и взрослые. И убогих «мазанок» да «землянок» — жилья послевоенного — давно уже нет. Машинами обзавелись. В день воскресный к рынку ли, к большим магазинам не подъедешь. Работают люди, живут. Ездят отдыхать на море да на целебные воды и много дальше: Турция, Египет, Индия, Таиланд…
А я вспоминаю иное.
— Папу упрошу, — говорил тогда еще малый мальчонка. — Поедем с ним на Дон, поставим палатку, поночуем…
Один год, говорил и другой:
— Поночуем, костерик разведем… Упрошу папу…
Они иногда выезжали «на природу», всей семьей, с теми ли, другими друзьями. Обычное дело: отдых, выпивка, гитара, шум и гам.
Мальчонке, видимо, хотелось иного: лишь — с папой, вдвоем, возле костерика поночевать.
— Рыбы наловим. Будем уху варить… Я папу упрошу…
Не упросил. Не удалось «поночевать» у костерика с папой.
А теперь мальчик вырос. У него другие заботы, которых взрослым не всегда понять. Вроде бы сыт и одет, в тепле и холе живет. Чего еще надо?..
