«Торп, центурион, уровень 61
Здоровье 2 253 / 3700»
Рядовые издохли все, их попросту стремительная вода перемолотила в фарш.
Все с уважением посмотрели на нехебкау.
— Кажется, ещё энфермедаду зацепило, — я покосился на табло со счётчиком войск. Точно, минус одна.
— Жаль-жаль, — вздохнул леший. — Она бы была нам полезна здесь. Их убивать нельзя.
— Можно! — взвилась Селеста. — Это я вас стращала, чтобы сестру наверняка принесли. А то если бы вы выбрали путь прямой сшибки, кто в этой мясорубке разобрался бы, где искать мою Лию.
— Мать твою, сисястая! — наконец отошёл от собственного промаха бортник. — Предательски это, скрывать свои истинные намерения от соратников.
Растерявший авторитет бортник не смог своими словами найти отклик в других. Его речи для меня теперь имели силу отражателя вызывая противоположные впечатления. Шаманка стеснительно улыбнулась и отвернулась от Киеренна.
— Энфермедада оживет спустя часов пять, в котле, — сказала феникс. — А если заклинатели почешутся, и того раньше, полчаса-час, и она снова готова примкнуть к нашим рядам.
— Пламенем когда сможешь врага поразить, соратник? — вернулся к Шурнену леший.
— Мой огонь бьёт на три полёта с-стрелы тяжёлого лука, — ответил стихийник. — Начну испепелять только когда они окажутся на наш-шем берегу.
— Жаль, собрат, — сказал Двухсотый.
— Мне тоже ж-жаль, — ответил нехебкау, разводя руками. — Ветер у меня тож-же с-сильный. Но дис-станция…
Лия, чуть ближе придвинулась к стихийнику:
— Может, вместе сработаем? — спросила она.
— Как? — вновь царапнул слух сатанинский голос Шурнена.
— Допустим, смог бы ты отнести кучу сухих листьев от нас в лагерь Детей Смерти?
— Это возмож-жно, — оживился нехебкау.
Вместо слов феникс отошла на середину балкона, укуталась длинными волосами будто накидкой. Руки её метаморфировали в медного цвета крылья. Лия сбрасывала с кончиков крыл огненные, ярко-оранжевые пушинки. Так она стояла с полминуты, формируя медленно вращающийся торус, состоящий из перьев.
— Неси! — скомандовала феникс и, дождавшись, когда сильный ветер заберёт перья, опустила руки. Шурнен осторожно вывел торус за пределы балкона, а затем с ураганным ветром отправил его вдаль, к расположившемуся за рекой и холмами лагерю нежити. Нехебкау, вцепившись двумя лапами в посох водил им вкруговую.
— Куда? — продолжая делать пассы, спросил Шурнен Двухсотого.
— На первые ряды, к центурионам. Они нам всю картину портят, — обозначил леший.
Шурнен с явным напряжением расцепил руки, а я пронаблюдал Меднокрылом, как с двадцати метров на войско разлетаются оранжевые перья жар-птицы. Центурионов не зацепило. Видя перья, они нарочито лениво уворачивались. Латники же такой предусмотрительностью не обладали, когда на них падали перья и растекались по поверхности тел напалмом, туши мертвяков рассыпались в труху.
