Мы подошли к частоколу, густо увитому плющом, лишь на самых вершинах виднелись отёсанные, острые концы брёвен, отбивающие всякую охоту проникнуть на чужую территорию штурмом. Крыша избушки, покрытая свежей, ещё жёлтой соломой, находилась именно там.
Цурул понёс вдоль забора, и мы наткнулись на калитку. Она выбивалась из общей картины: плющ её не трогал, а вместо тяжёлого дерева дверца состояла из не менее тяжёлого металла. Кузнец, явно старавшийся, украсил унылый каркас острыми пиками на концах, а по основе пустил виноградную лозу, зайчиков, птиц и бабочек, на вид невесомых, но сделанных из того же металла, что и калитка. В просвете виднелся чистый дворик: низкорослая лужайка с мелкими бледно-жёлтыми цветами так и приглашала войти. Цурул вёл себя очень спокойно. Когда я слез, он принялся общипывать траву под ногами. Для верности привязал коня к одному из брёвен, в котором предусмотрительно размещалось железное кольцо.
Разряжая арбалет, и не решаясь зайти, прокричал:
— Хозяева! — громко и более чем достаточно, чтобы тот, кто находился в доме, услышал.
Заскрипела дверь, через некоторое время показалась сама хозяйка болотной усадьбы.
«Хильда, вольная ведьма, уровень 248
Здоровье: персонаж скрыл информацию».
Собственно, похоже, я приехал.
Я ошалело смотрел на текст над головой ведьмы. Хильда, 248 уровень несмотря на внушительный прокач, была больше похожа на купеческую девицу на выданье: навскидку лет восемнадцать-двадцать, с огромными голубыми глазами. Коса, толщиной с два кулака цвета спелой пшеницы, ухоженные, изящные руки, мечта пианистки. Горделивая осанка выдавалв в ней знание собственной силы. Одета ведьма была просто и со вкусом: льняное небелёное платье со скромной вышивкой на груди да красная лента в волосах, вот и всё убранство.
— А вот и соседи пожаловали! — всплеснув руками, она подошла, чтобы отворить калитку, которая, как оказалось, и заперта-то не была. — Заходи, друид, давно гостей не привечала, думала, позеленею здесь от скуки.
— Здравствуй, Хильда, — ответил я, заходя во двор и осматриваясь.
Ведьма на секунду замерла, глядя куда-то сквозь меня. Ощущение было такое, будто тёплая рука погладила по голове, а затем с силой сжала сердце, ощупала всё нутро и напоследок похлопала по плечу. Я на секунду зажмурился, прогоняя наваждение. Хильда, широко улыбнувшись, без лишних слов взяла меня под руку и повела в дом.
Когда я плюхнулся в кресло, заботливо подставленное колдуньей на светлой веранде, она села напротив, щёлкнула пальцами, и на столике перед нами возник заварник с двумя чашками и чайник с кипятком.
