– Это я в Архангельске шил, – торопливо признался я, словно опасаясь, что Дзержинский попросит адрес портного. Впрочем, что для Феликса Эдмундовича какой-то адрес?
Но адреса Феликс Эдмундович спрашивать не стал, а принялся есть. Ел Председатель ВЧК аккуратно, но как-то равнодушно, словно ему все равно, что у него на тарелке – вкусная рисовая каша или опостылевший супчик из воблы. Интересно, а если бы на тарелке Дзержинского оказалась… ну, например, свиная отбивная с картофелем или омлет с грибами? Думаю, ничего бы не изменилось. Не удивлюсь, если еда не доставляла ему удовольствия, а являлась только насущной необходимостью.
– Владимир Иванович, кто рисовал макет нагрудного знака? – поинтересовался вдруг Дзержинский.
– Идея моя, а воплощение – Татьяны Михайловны, – кивнул я на дочь кавторанга.
Я почти не погрешил против истины. Ну за исключением того, что сам содрал идею с нагрудного знака «Почетный чекист». Изначально поручил сделать эскиз Саше Прибылову, не сомневаясь, что он из моей корявой картинки сотворит шедевр. Но художники – странный народ.
Я ведь уже говорил, что художников нужно топить во младенчестве? Кажется, говорил, но готов повторить эту фразу еще раз. Казалось бы, чего тут стараться и мучиться, если перед тобой лежит набросок, изображающий щит и меч, с красной звездой посередине и надписью «почетный чекист»? Так нет же, Саша Прибылов и здесь сумел накосячить. Вместо «французского» щита изобразил итальянский овальный, сильно зауживавшийся снизу, справа и слева – по звездочке, а вместо меча нарисовал два скрещенных турецких ятагана. Думаю, вы уже догадались, что получилось? Ага, «Веселый Роджер». Пришлось перепоручить работу Татьяне.
Хотел невинно осведомиться – что, мол, эскиз неважный, но не рискнул. Татьяна может шутку не оценить, да и Феликс Эдмундович тоже.
– Рисунок отличный, художник вполне профессиональный, – сказал Председатель ВЧК, отчего Татьяна Михайловна зарделась. – Но я позволил себе одну поправку. Ваш меч на знаке установлен вертикально вверх.
– Ну да, – кивнул я. – Щит символизирует защиту граждан, но клинок, острием вверх – меч, готовый разить.
– Думаю, все и так догадываются, что символ ВЧК – и защита, и нападение. Но острие, устремившееся вверх, не очень красиво. Я распорядился поместить меч за щитом, а рукоятку расположить сверху.
Спорить с Дзержинским я не стал. Все равно в глазах простого обывателя, что меч, что и щит госбезопасности, символизирует нападение. К тому же было бы странно, если большой начальник не отыщет огрехи.
