«Добить? — думал Селиванов. — Да ну его, сам сейчас помрет…»
И только после этого заметил, что вместо ноги у немца кровавые лохмотья.
Еще один лежал у окна — явно мертвый.
— Никого больше! — крикнул Пантелеев. — Назад давай!
— Врасплох застали! — кричал снаружи Громов. — Носятся, как черти угорелые… Так, ребята… За избой доски с брезентом, давайте к ним… Быстрой перебежкой, вперед!
И рванули что было сил по дороге, не глядя перед собой.
Сердце колотилось как бешеное, кровь стучала в висках, кругом взрывалось, гремело и стреляло, и щекотало в ноздрях едким запахом пороха. Пропало ощущение холода, взмокли волосы под шапкой и вспотели ладони в вязаных варежках.
Добежали до склада с досками, укрылись.
— Беглый огонь по противнику! — орал Громов.
Снова перещелкнуть затвор, всадить патрон, высунуться из-за брезента, найти взглядом бегущую фигуру в сером, спустить курок — бах! Наверное, мимо. Плевать.
Действительно, немцев застали врасплох. Селиванов видел, как двое в панике выбежали из соседнего дома в одном исподнем: их тут же положили очередью.
Отряды автоматчиков врывались прямо в дома, где расположились перепуганные фрицы, и расстреливали их в упор.
Немцы бежали в панике, бросая оружие и машины. Пытались прорваться через плотный огонь на грузовиках в сторону большака, выпрыгивали из кузовов на ходу и бежали к лесу. Ползли огородами под свист пуль и стрекот очередей…
Взвод Старцева вместе с остальными прорывался к центру села, как было приказано. Зачищали дом за домом, простреливали огороды, закидывали гранатами дворы, где судорожно прятались немцы, пытаясь занять оборону.
Было что-то воодушевляюще-сладкое в этом чувстве полного превосходства над застигнутым врасплох противником.
«Сейчас мы их… Ух, сейчас мы их…» — так думал Селиванов, выцеливая еще одну бегущую фигуру в сером мундире, чтобы отправить пулю в морозный воздух.
Бах! — фигура будто наткнулась на невидимую преграду, осела и завалилась в снег.
И снова пригнувшись, быстрыми перебежками, к следующей избе.
А за поворотом — через полукруглую брусчатую площадь с разбитыми торговыми лотками — виден уже темно-серый, блестящий от огневого зарева купол храма с пробитой снарядом дырой. Это уже центр села. Здесь, выкурив из храма засевших там немцев, они должны будут соединиться с третьей ротой, и первая задача будет выполнена.
На карте это место называлось «Храм Покрова Пресвятой Богородицы». Это Селиванов запомнил.
Нет, это еще не момент истины, думал он, готовясь перебежать к следующему укрытию.
