— Спасибо.
— Катарина, так как вы являетесь членом семьи Анхеля, я звоню, чтобы пригласить вас на чтение завещания.
А вот и развязка всему.
— Хорошо. Когда?
— Я думаю, через неделю в самый раз. Полиция должна отдать вам тело после вскрытия, подготовка к похоронам и похороны… Да, думаю, неделя.
— Хорошо. Дон Фелипе? — она почувствовала, как вспотели ладони, и положила свободную руку на прохладную поверхность стола. Пальцы слегка подрагивали. — А можно мне с вами увидеться сегодня или завтра?
— До чтения завещания… — холодно начал нотариус.
— Или посоветуйте мне, к кому обратиться, — торопливо перебила она его. — Я не из-за завещания, клянусь, не задам вам вопросов, буду ждать чтений. Я просто… я не знаю, что делать. Как забрать тело… Они ведь отдадут его мне, да? Куда его везти… Как это все… организовать? Понимаете? — последние слова она договаривала дрожащим от слез голосом.
Дон Фелипе молчал, но Катя слышала его шумное, раскатистое дыхание на линии. А потом он мягко ответил:
— Хорошо, Катарина. Я вас понимаю. Приезжайте, я помогу вам с документами и расскажу, как лучше организовать похороны такого чудесного человека, каким был Анхель. Мне правда очень жаль, что он ушел от нас.
Она записала адрес и поблагодарила дона Фелипе. А потом расплакалась в полную силу, снова почувствовав себя одинокой.
— Может, заварить вам ромашки? — раздался голос за ее спиной.
Она подскочила, как ужаленная, с часто бьющимся сердцем.
— Лукас, простите! Я совсем забыла про кофе.
Про него она тоже забыла. Но говорить об этом не стала.
Она приподнялась, но он, мягко положив ей на плечи тяжелые руки, усадил ее обратно.
— Сидите, я сам.
Он вскипятил воду, налил ей кипяток и бросил пакетик ромашки. А потом сделал себе кофе.
— Садитесь, — она увидела, что он собирается пить стоя.
Он послушался. Она чувствовала, что он внимательно смотрит на нее, изучает не торопясь. Когда она, наконец, собралась с духом и подняла на него взгляд, он сказал:
— Вы не похожи на ту, как вас описывал Ардо.
Она отпила горячего напитка и подняла вопросительно бровь, глядя на Лукаса поверх чашки.
— Я рисовал себе капризную дамочку вроде Инмы.
— А я сначала подумала, что вы — молчаливый шкаф.
Лукас засмеялся. У него тоже были серые глаза, как у Ардо. Но за счет темных вкраплений они казались теплее. И все-таки, она знала, что Ардо назначил его следить за ней, и не тешила себя надеждой найти в его лице союзника. Но с ним как-то спокойнее.
— А ты будешь оставаться на ночь? — спросила она, переходя на ты. И покраснела. — Я в том смысле… у меня есть гостевая, но нет кровати. Есть только диван.
