— Только ничего не бойся, Катарина. Никогда больше.
Анхель потратил небольшой резерв, успокаивая девочку, но все равно чувствовал себя уставшим, пусть и довольным. Теперь главное, чтобы юбилей прошел, как он запланировал. Шах и мат всем сиренам мира. С поддержкой Катарины, с энергией, которую он достанет из ее души, он может свернуть горы. Но сначала предстояло объясниться с ней, а то развернувшийся было колючий ежик снова свернулся в шар и ощетинился иголками недоверия.
Они вошли в его квартиру, он налил себе коньяк, а девушка ограничилась стаканом воды. Она не села, а осталась стоять, словно забежала на пять минут. Даже старалась не смотреть на него, водя пальчиком по крылу белой статуэтки женщины-птицы. Нет, так не пойдет.
— Сними эти каблуки, пойдем сядем на диван. Я не могу сидеть, пока ты стоишь, это не в моей привычке, — добавил он, видя, что она не двигается. Катарина вздохнула, сняла туфли, с видимым облегчением прошла босиком до дивана, села и зарыла пальцы ног в белый пушистый ковер. Чуть не зажмурилась от удовольствия. Анхель усмехнулся.
— Сирены, — начал он, присаживаясь возле нее. — Мифические существа с телом птицы, чей голос завораживает и заманивает на верную погибель. Как и любые другие мутанты вроде кентавров или сатиров, они всего лишь аллегория людских качеств. Настоящие сирены поют прекрасными голосами, имеют дар убеждения, влияния на собеседника. Если это сильная сирена, она может увлечь за собой толпы последователей. Сильных сирен всегда очень мало. И мы не просто рождаемся сиренами, мы становимся ими. Мало родиться с даром, надо его развивать. Это дар магический, если хочешь. Но он требует работы над собой. И как ты понимаешь, практически все сирены пользуются им, чтобы добиться своих целей.
— Погоди, Анхель, — девушка выставила ладонь вперед. — Я не понимаю. Вы называете себя сиренами, потому что умеете красиво говорить?
— Я тебе сейчас покажу, — Анхель поставил стакан на стеклянный столик и взял ее за руку. — Только я не стану произносить слов, иначе ты, как неподготовленная сирена, отреагируешь, как обычный человек, попадешь под мое влияние. Только звуки. А ты потом скажешь, что почувствовала.
И Анхель запел. Тихим, но мощным голосом. Он и правда не произнес ни слова, но Катя задохнулась сначала от мощной волны эмоций, захлестнувшей ее. Голос ворвался в ее сознание разноцветной волной, заполонил ее, лишил возможности думать самостоятельно, проник в душу, в подсознание, вытащил из памяти самые счастливые моменты детства, и она ощутила любовь бабушки, прикосновение рук матери, чей образ стерся из памяти, услышала голос отца, увидела бумажный кораблик из той странички тетрадки в клетку, где стояла красная двойка, бабушка Клара подталкивает его к середине лужи, а Катя смеется, хотя пять минут назад рыдала белугой над первой двойкой.
