Эмиль кивнул:
— Удачи вам, милорд.
— Когда твой меч направляется Сигмаром, удача не играет решающей роли, — сказал Кастнер. — Помни это.
Лицо Кастнера исчезло за шлемом. Медленно ступая по грязи и трясине и ведя за поводья Оберона, Кастнер двинулся вперед на боевого пастуха. Подойдя ближе, он увидел, что драки, пьянство и танцы горцев маскируют их приближение. С гнилостным зловонием Спартака, скрывающим сладкий запах их нетронутой плоти от шамана и его боевых псов, рыцарь и его оруженосец добрались до внешнего круга стоячих камней. Грубо вырезанные руны и символы почитания демонов, забрызганные старой кровью, покрывали древние обелиски. С лишенных листьев ветвей навеса над головой свисали висячие клетки из окаменевшего дерева. В каждом содержался жалкий экземпляр. Пленники-мужчины, женщины и дети — были собраны звериными охотничьими отрядами, чтобы принести свежую жертву своим нечестивым богам и плоть для своих урчащих желудков. Псы войны, охотившиеся на них, были закованы в землю цепями под пленными. Они постоянно прыгали, грызли клетки, рыча и лихорадочно пуская слюни из пасти.
Звук уродливой смерти — влажный и пронзительный — прорезал напыщенность звериного сборища. Рискнув выглянуть из-за стоячего камня, Кастнер увидел шамана, раскинувшего руки, держащего свой посох и истекающее кровью сердце в своих отвратительных когтях. Он что-то блеял звездам, а вокруг его грязного одеяния роилось потревоженное облако мух. Шаман ткнул посохом в сторону клеток, призывая еще одну жертву к своему темному алтарю.
Повернув шлем, Кастнер выглянул из-за другой стороны своего камня. Из-за раздутого ствола больного дуба показался неуклюжий зверочеловек, стена мускулов и жестких черных волос. На его шарообразных, лохматых плечах помещался крупный рогатый череп. Могучие рога быка доминировали над чудовищной головой, в то время как его длинная морда несла проклятие существа, порожденного демоном на скоте. Из его ноздрей повалил пар, когда он разогнал рев и звериное веселье. Несколько пьяных в стельку зверолюдей не смогли убраться достаточно быстро, чем вызвали из груди чудовища раскат грома. Сокрушающий череп кулак обрушился на голову первого козла, и зверочеловек рухнул в грязь. Второй был схвачен за мохнатые плечи и отправлен в бессознательность воловоголовым зверем. Все это также произошло под рёв и праздничное блеяние стада. Твари расступились перед зверочеловеком, оставив на его пути только боевых псов. Бык яростным пинком переломил копыто одной из охотничьих собак. Туша взмыла в воздух, прежде чем ее обрушило обратно на землю на цепочке, прибитой кольями. Через несколько мгновений скрежещущие дворняги распластались на лесной подстилке, скуля от покорности.
