— Расскажи, — попросил он.
— Так вот, год назад племяш спрашивает у меня: «Ты ведь мой дядя?» «Разумеется, — отвечаю ему, — я твой дядя». — «Тогда почему же ты мне никогда ничего не приносишь?» «Ого, — думаю, — так вот откуда ветер дует!» И отвечаю: «В следующий раз, дорогой мой, я тебя не забуду». Честно говоря, я не придал его словам никакого значения. К тому же кошелек мой всегда пуст. Хронический сквозняк, если можно так выразиться. Ведь тогда я еще учился в школе, хотя племянник мой этого и не знал. «Ну что, дядя, ты сдержал свое обещание?» — спросил он меня в следующий раз. «Ах, — ответил я небрежно (а про себя подумал: «Ничего страшного»), — ведь я тогда пошутил с тобой». С тех пор он не верит ни единому моему слову.
— И это все? — разочарованно спросил Петцинг.
— Все, — ответил Штриглер.
— А к чему ты все это рассказал?
— К тому, чтобы вы знали, что у детей очень хорошая память на обещания.
— Ерунда. Ничего это не значит.
— Значит! Раз дал слово, держи его. Якоб дал слово от всех нас, и я на его стороне.
Воцарилось молчание. Затем Штриглер, обращаясь к унтер-офицеру, сказал:
— Якоб, ты смело можешь рассчитывать на мою помощь.
Сказаны эти слова были почти торжественно.
«А что, собственно говоря, произошло? — мысленно спрашивал себя Якоб вскоре после того, как он познакомил ребят с мальчиком. — Откуда вдруг у меня появилось чувство удовлетворенности? Быть может, из-за письма Грет? Возможно, но только частично. Отчего вдруг сделалось так легко на душе? Этого Штриглера толком не поймешь, сперва крутит и вертит, а потом вдруг поддерживает меня. «Якоб, ты смело можешь рассчитывать на мою помощь». Это даже неплохо».
Пройдя по коридору, Якоб остановился у кабинета лейтенанта Теля, постучал и вошел. Молодой офицер сидел за письменным столом, положив руки на какие-то бумаги.
— Я догадываюсь, зачем вы пришли, — произнес он.
— Думаю, что нет. Мой рапорт еще у вас? — спросил Якоб.
Тель порылся в бумагах, нашел листок и поднес его к своим глазам.
— Как видите…
— Слава богу, — обрадовался Якоб.
— Почему?
— Верните его мне. Мне вдруг расхотелось переходить в другую часть, а почему, я и сам еще толком не знаю. Следовательно, вам эта писанина теперь ни к чему.
