4. УЛУГБЕК — ПОКРОВИТЕЛЬ УЧЕНЫХ
Свободомыслящие люди Средней Азии во времена Улугбека твёрдо верили в силу человеческого свободного разума, в силу науки. Об этом так убеждённо и выразительно сказал великий поэт Навои, творчество которого было подготовлено ростом культуры в эпоху Улугбека:
«Всего, чего достиг человек,
Достиг он усилием мысли.
Когда работает человеческая мысль
Нет непреодолимых препятствий».
Улугбек был передовым человеком своей эпохи.
В целях укрепления своего государства, развития науки он повелел организовать в своём эмирате три высших школы — одну в Бухаре, другую — в Гиждуване, третью — в Самарканде. В этих трёх городах он повелел для учёных и студентов построить большие здания медрессе.
Попытаемся же, читая рассказы современников, перенестись мысленно в XV век на Регистан Самарканда и оказаться в числе зрителей, собравшихся на открытие самаркандского медрессе Улугбека. Надеюсь, вы не забыли этот сверкающий изразцами великолепный портал медрессе и его минареты, наклонно обращённые, подобно светильникам, на четыре стороны света?
На открытие мечети прибыл сам Улугбек.
В стенах медрессе собрались учёные, студенты и гости — шейхи, вельможи, придворные.
Секкаки, талантливый придворный стихотворец, прочитал приветственные стихи, обращённые им к Улугбеку. Они кончались примерно так:
«Много, много раз
Небо совершит свой кругооборот,
Прежде чем оно создаст
Такого поэта, как я,
И такого учёного царя, как ты».
Улугбек не обратил особого внимания на льстивые строки поэта.
Все с нетерпением ожидали приказа о том, кто будет назначен главным мударисом (преподавателем) вновь открытого медрессе.
И спросили нетерпеливые шейхи Улугбека:
— Кого ты назначишь, всемилостивейший, мударисом твоего великолепного медрессе?
Толпясь перед Улугбеком, шейхи ожидали, что Улугбек назовёт имя одного из них.
— Место мудариса займёт тот, кто сведущ во всех науках, — ответил Улугбек.
Шейхи смутились. Они хорошо знали священную книгу Коран, но они вовсе не были знакомы с науками.
— Кто может быть сведущ во всех науках? — раздражённо спросили шейхи. — Кто? Кто?
В эту минуту раздался голос мавляны Мухаммеда. Он сидел поодаль на куче ещё не убранного кирпича. Одежда свисала с него лохмотьями. Мавляна спокойно и громко сказал:
— Я!
Шейхи с презрением от него отвернулись: все знали, что мавляна Мухаммед не брезговал вместе с рабочими укладывать камни при постройке медрессе.
Но Улугбек оглянулся на мавляну и спросил его строго:
