— Стой!
Акулов дико взвизгнул, взмахнул саблей:
— Уйди! Зарублю!
Узнав в коренастом матросе комиссара полка Юдина, опустил саблю и, все еще бешено сверкая глазами, крикнул:
— Не лезь под руку!
Жеребец пытался схватить оскаленными зубами лошадь Юдина. Акулов только что в жаркой схватке зарубил офицера и опять рвался в гущу боя. Бой катился к поросшим густым кустарником холмам, где засели белые. Коротко звякали сабли, щелкали выстрелы, пронзительно ржали лошади.
Комиссар, цепко удерживая повод, крикнул Акулову:
— Остынь!
Подъехал стремя к стремени:
— Останови наступление!
Разгоряченный боем, Акулов не слушал, но Юдин, впившись взглядом в его сузившиеся зрачки, холодно и настойчиво требовал:
— Есть приказ… Да что я тебя уговаривать буду?!
Акулов неожиданно стих, как это обычно бывало, и с шумом воткнул саблю в ножны.
— Ну вот, прицепился, — ворчал он. — Что за приказ?
Он ехал за Юдиным, оглядываясь на удаляющийся бой. Била в лицо мокрая снежная крупа. Акулов отворачивался от резкого ветра, недовольно дергал плечами. Сумрачный, как всегда, комиссар молча покачивался в седле. Натянул на самые глаза помятую фуражку.
Обернув к Акулову скуластое, с задубленной кожей угрюмое лицо, повторил, смахивая с жесткой щетины усов растаявший снег:
— Приказ из штаба — немедленно прекратить наступление.
Акулов подъехал вплотную. Сердито зашипел:
— Катись ты со своими штабами! Знаю я их! Там старые генералы сидят!
Юдин молча вытянул из-за ворота бушлата приказ и протянул Акулову. Акулов, не беря его, насмешливо прищурился:
— А я неграмотный!..
— Не дури! — спокойно остановил его Юдин.
— А что я по бумажкам воевать буду?! — взвился Акулов. — Что они там, в штабах, лучше меня здесь обстановку знают?
Юдин все еще пытался его убедить:
— Штаб это кто? Я — тоже штаб.
— Какой ты штаб? Ты комиссар, большевик. Матрос. Моторный унтер-офицер первой статьи. Что я тебя не знаю?
— А Васильев?
— Макар тоже свой. Весь штаб у него в сумке. Как и у меня! Ну, кто еще?
— Так приказ-то от начдива Макара Васильева!
Акулов сразу нахохлился:
— Ну?
— Слушай, Филипп. Заскок получается!
Акулов вскинул голову, прищурился и гнусаво, еле сдерживаясь, произнес:
— Что ты ко мне лезешь?
— А то и лезу, что тебе шлея под хвост попала!
Ехали рядом, отворачиваясь от ветра, не глядя друг на друга. Перекидывались словами — один убеждал, второй огрызался.
— Мы свою задачу выполнили. Дивизию князя Голицына разбили…
— Верно! Васильев — мужик, я — тоже, а князя разбили.
