Спустя несколько дней партизаны привели Отто к Матвею Корнеевичу на берег моря.
— Суди, он твой… — сказали они.
Моряк даже не взглянул на убийцу.
— Жаль, что ничего злее смерти не придумаешь для него, — глухо сказал он. — Прикончите в овраге, за Крыжановкой. И не бросайте его в море… Не поганьте волну.
Молодой врач Нина Борисовна Орлова рассказывает;
— Есть на Парусной улице три мостика. Под ними стекают в море воды подземных ключей. Вот как-то раз иду я по этой самой Парусной и вижу: сидит на первом мостике девчонка, Галка Кочевая. Сидит, болтает ногами и кому-то кричит, как боцман;
— Эй ты там, держи левее, не бойся!
Оглядываюсь — никого. Продолжаю свой обход по Парусной улице, а Галка уже на втором мостике.
— Не бойся, да не бойся, глупая, так держать! — кричит она.
Снова оглядываюсь. Никого. К кому же обращается Галка? А она тем временем уже к третьему мостику бежит, но не садится на него, а входит в зеленую воду по самый пояс и вытаскивает оттуда кусок плоской пробки, на которой сидит мокрая, насмерть перепуганная пчела.
Я подхожу к Галке и строго говорю:
— А ну-ка выходи на берег, бесстыдница!
— Тетя доктор, это я пчелу спасала. Водяные жуки напали на нее… Видите, пчелиный кораблик перевернули…
— Отчего же они перевернули?
— Жуки завистливые и все черные, а пчелка золотая, — отвечает Галка.
А пчела обсушила на солнце свои крылья и взмыла ввысь.
— До свидания, залетай в гости! — машет рукой Галка.
На другой день меня вызывают к Галке Кочевой. Лежит девочка с температурой.
— Это она в канаве накупалась. Пчелу спасала, — говорю Галкиной матери.
А та лишь руками разводит:
— Просто не знаю, что делать с ней. Глупей девчонки во всем мире не встретишь. Весной совенка притащила, а в прошлом году — аиста со сломанной ногой… Говорит, от дикой собаки отбила…
Я выхожу на улицу, смеюсь и думаю: «Растет на Парусной улице Галка Кочевая — добрая, храбрая девчонка».
На борту «Сабины» сидит маленький англичанин в черном берете, рыжий и длинноногий. Он курит трубку, пускает из носа дым и все время сплевывает сквозь зубы. По всему видно, что трубкой он обзавелся лишь для солидности.
Но какая там солидность, когда глаза у него — две серебристые пуговки, губы пухлые, а худые руки по-детски беспокойны: то барабанят пальцами по коленкам, то крутят чуб, отливающий нежной бронзой… Такими руками хорошо ловить мяч да запускать в небо воздушного змея. Но мальчик — моряк, юнга, кормилец семьи. Все свое жалованье он отсылает в Гуль, домой. Там у него мать, отец-инвалид и три сестренки: Бэт, Мэг и Клэр, одна меньше другой. Они славные девчушки. Но лучше, если бы их вовсе не было…
