Поскольку стрелковые корпуса наступали в расходящихся (и чем далее, тем более) направлениях, рассказывать о боевых действиях 10–13 августа мне придется последовательно — сначала о 59-м корпусе и приданной ему 75-й танковой бригаде, затем о 26-м корпусе и 257-й танковой бригаде.
Успех, неуспех или ограниченный успех складываются на том или ином отрезке боевых действий, как известно, из многих компонентов. Ввод в прорыв 75-й бригады Ливерия Дмитриевича Крупенкого начинался в трудных условиях. До выхода на чангулиньскую дорогу надо было преодолеть 8 км таежного бездорожья. Поэтому танкисты, хотя и превысили темпы продвижения предыдущего дня, вышли на подступы к Чангулиню только к вечеру 10 августа одновременно с передовым батальоном 50-го Читинского стрелкового полка. Здесь их встретил сильный и организованный огонь противника, занимавшего заранее подготовленную полевую оборону с несколькими дзотами. Это было неожиданным, так как разведка, находившаяся под Чангулинем уже несколько часов, не смогла заранее вскрыть огневые точки. Командир 50-го полка подполковник Гурский сам организовал атаку авангарда. Стрелки при поддержке танков захватили Чангулинь, но задержка на три-четыре часа сказалась на дальнейших действиях и 59-го корпуса в целом, и его передового отряда — 75-й танковой бригады. Овладеть в этот день, как планировалось, Лишучжэнем — крупным промышленным центром Северо-Восточной Маньчжурии — не удалось. И, чтобы наверстать упущенное, командир корпуса решил продолжить наступление ночью.
От чангулиньской дороги есть два пути на север, к Лишучжэню: один более длинный, до 35 км, от перекрестка дорог, что западнее Чангулиня; другой около 22 км — прямо из этого населенного пункта. Если бы генерал Ксенофонтов целиком доверился топографической карте, он выбрал бы короткую дорогу. Но Александр Сергеевич имел за плечами слишком большой опыт, чтобы спешить с выбором. Еще в ходе боя за Чангулинь он потребовал тщательно разведать маршруты. Оказалось, что данный случай как раз иллюстрирует пословицу, гласящую, что не всегда прямой путь — самый короткий. Все 22 его километра проходили по узкой пади речки Лишугоуцзы. Дорога петляла по заболоченным берегам и многочисленным бродам, под крутыми обрывами и представляла собой лишь тропу, протоптанную, может, еще сотни лет назад окрестными жителями и выносливыми их мулами и осликами. Дождевые потоки, хлынувшие с гор, затопили долину. Едва ли не на каждом километре встречались участки, которые трудно было преодолеть танкам даже днем. А тут — ночь!
