Танки оживали вновь | страница 6
Попробовали снова завести двигатель — не получилось. Поняли, что перебит провод к аккумулятору. Кое-как его соединили, и двигатель ожил, танк тронулся.
Не знаю, почему, но, пока мы возились, противник скрылся. На дороге никого не было. Только слышалась стрельба где-то у железнодорожной станции. Видимо, противник нас просто обошел, чтобы, не теряя времени, выполнить свою главную задачу — захватить станцию.
И мы решили двигаться к станции. Когда выехали на железнодорожное полотно, противник открыл по танку огонь. От попадания в башню заклинило пушку, была повреждена ходовая часть. Русакова ранило. Сняв пулемет, мы покинули танк и до вечера держали круговую оборону. Когда стемнело, занялись ремонтом — исправили подвеску, натянули гусеницу. Двигатель завелся сразу. Решили прорываться к своим, идти на полном ходу по дороге, по которой днем отходили наши пехотинцы. В темноте проскочили станцию. Беспорядочный огонь противника не причинил нам вреда.
Ехали долго, никого не встретив на пути. Потом танк попал в какой-то ров, застрял, и в наступившей тишине мы услышали русскую речь. Вылезли из танка, расспросили солдат что к чему. Ответ был короткий:
— Сами толком ничего не понимаем, видимо, отходим.
Более трех часов потребовалось нам, чтобы вытащить застрявший танк и снова двинуться вперед по дороге. Вскоре мы наткнулись на медицинский пункт. Я видел, что лейтенанту Русакову было все хуже и хуже, и поэтому обрадовался такой встрече. Женщина-врач поругала нас за то, что не привели раненого раньше, сделала укол Русакову и распорядилась оставить его здесь.
— Будем отправлять в госпиталь, — сказала она на прощание.
С Русаковым мы уже подружились, и жаль было с ним расставаться. Ио ничего не поделаешь — ему нужна была медицинская помощь.
Километра через четыре мы встретили пехотинцев, остановились, чтобы разузнать обстановку. Да и бензина оставалось минут на 20 ходу. Что делать, когда кончится горючее, не представлял. Здесь познакомился с командиром стрелкового подразделения — молодым лейтенантом, фамилию которого, к сожалению, запамятовал.
После того как представились друг другу, лейтенант раскрыл планшет, вынул карту и карандашом ткнул в перекресток дорог.
— Приказано оборонять, — сказал он. — Вечером был штабист. Говорит, что наши части на подходе. Нам надо продержаться сутки-двое. Приезжали саперы и заминировали дороги.
— А танкистов видели? — спросил я.
— Нет, их здесь не было.
— А кто справа, там, откуда доносится стрельба? — продолжал спрашивать я.