- Николай Гаврилович, меня сегодня никто не спрашивал? - спросил он. Челюбеев перестал хлебать суп, поднял голову от кастрюльки.
- Что? - он осознал вопрос и отрицательно замотал головой. - Не, Аркадий Наумович, никого не было. Я бы видел, весь день дома находился.
Физиономия у него была самая искренняя, только вот головой мотал он, пожалуй, слишком энергично. Словно мозги пытался взболтать. Впрочем, откуда в голове у артиллерийского подполковника мозги? Кость там у него.
- И никто не спрашивал? - снова спросил Штерн. И опять скрябающие движения ложки по дну кастрюли прекратились.
- Нет, - подумав, сказал Челюбеев. - Даже и не звонил никто. Челюбеев жевал, и глаза его смотрели куда-то в пустоту. "Очередной донос обдумывает", - решил Аркадий Наумович.
Неприязнь к соседу была так велика, что Штерн не выдержал. Одевшись, он вышел на улицу и позвонил из телефона-автомата. Ему повезло, трубку взял сам Авруцкий.
- Добрый день, Валентин Николаевич, - сказал он. - Штерн вас беспокоит. Не забыли еще?
- Что ж случилось, Аркадий Наумович? - с легкой иронией спросил подполковник. - Совесть замучила? Все-таки решили поделиться с государством своей находкой?
- Я же говорил: нет у меня ничего, - заявил Штерн. - Конечно, Валентин Николаевич, я понимаю, бывшему зэку веры нет. Тем более, что вы за ним не в один глаз смотрите. Но вы бы сказали своим людям, уж если роются в вещах в отсутствие хозяина, пусть хоть незаметно это делают. Соседа зачем-то во все посвятили!
- Погодите! Погодите! - неподдельно заволновался на другом конце провода собеседник. - Вы говорите, что у вас кто-то делал сегодня обыск? Не кладите трубку, - Авруцкий замолчал, и Аркадий Наумович понял, что подполковник с кем-то советуется, зажав микрофон ладонью. Наконец, он снова заговорил. - Вы где находитесь, Аркадий Наумович? В квартире?
- Нет, - признался Штерн. - Чего человека смущать? Все-таки гражданский долг выполнял. Я из автомата звоню, рядом с домом.
- Возвращайтесь в квартиру, - велел Авруцкий. - Я сейчас подъеду. Странное дело, направляясь домой, Аркадий Наумович испытывал смущение и неловкость. Словно сделал что-то пакостное и непотребное. Все дело было в звонке, неожиданно понял он. Не надо было звонить. Этот звонок подполковнику Авруцкому выглядел точно просьба о помощи. Штерн уже понял, что гэбисты к обыску отношения не имели. Тогда что же получалось? Получалось, что комнату обыскивали уголовники, которые все-таки не оставили мысли овладеть мифической платиной. Или золотыми слитками, которые якобы перевозили контрабандно стратостатами с сибирских приисков. Третьего просто не могло быть. Когда Штерн открыл дверь, неловкость еще более усилилась. Потому что на кухне сидел, вытянув ноги, подполковник Авруцкий. Был он в элегантном сером костюме и командовал маленьким отрядом, сплошь состоящим из офицеров. Челюбеев сидел напротив подполковника. Он был багров и поминутно вытирал пот с лица большим носовым платком. При виде Штерна сосед побагровел еще больше и отвернулся, шумно сморкаясь в тот же платок.
