Иганджа был небольшой палаточный поселок, приютившийся на правом берегу одноименной реки на 92-м км Тенькинской трассы. Деревянных построек здесь совсем мало. Это были столовая, магазин и четыре маленьких дома, построенные дорожниками, а теперь занятые нашим начальством, женщинами и некоторыми из семейных работников. Была еще баня. Большая часть людей жила в палатках. Палатки были большие (5×10 м) и маленькие (З×4 м). И тех и других было примерно по полдесятка.
На улице, состоящей из ряда палаток и вытянутой вдоль берега реки, стояла на каркасе и наша палатка, в которой я и поселился 17 октября. К северу от нашей палатки стояла еще только одна такая же маленькая палатка, в которой жил недавно вернувшийся из отпуска геолог Александр Алексеевич Аврамов с женой Вандой Адамировной. С другой стороны от нашей палатки стояли подряд четыре большие палатки, из которых в самой большой были бухгалтерия, спецчасть и «золотой кабинет», а остальные были жилые. Дальше за палатками стояла баня, а еще дальше на отшибе, но не в ряду палаток, а как бы запирая улицу, стоял грубо сколоченный, больше похожий на барак таежного типа, чем на другие дома, дом начальника нашего управления Александра Михайловича Фиша. Можно сказать, что по сравнению с этим домом все остальные, построенные хорошими плотниками-дорожниками, радовали глаз. Против первой из больших палаток, стоявшей рядом с нашей перпендикулярно этой палаточной улице, протягивалась другая улочка из нескольких деревянных построек. Первой из них на расстоянии 5–6 шагов от упомянутой большой палатки, в которую я вскоре переселился и прожил в ней до начала апреля, стояла большая столовая, построенная дорожниками, а теперь служившая нам. Вход в нее располагался с ее узкой стороны, обращенной к нашим палаткам.
Дальше стоял жилой дом, затем магазин и еще один жилой дом. Еще два жилых дома стояли против первых двух, в 50–60 метрах от них к югу. Все четыре домика были маленькие, одно- и двухквартирные.
Эта улочка своим продолжением выходила на автодорогу, которая соединяла тогда рудник «Бутугычаг» с поселком Палаткой — тот стоял на так называемой Центральной трассе. Нашу дорогу тоже никто не называл дорогой. Все вместо этого слова говорили «трасса», хотя большинство знало, что это неправильно, так как это слово вовсе не синоним слова «дорога». (Слово «трасса» использовалось вместо слова «дорога» по причине переноса в обиходную речь пунктирного изображения автопролазов, а затем автопроездов на картах Дальстроя до введения в строй дорог и прижилось, став синонимом. — Ред.)
