Среди птиц тенькинской тайги преобладали кедровки. Эта небольшая птица меньше галки, но с большой головой, имеет серую окраску. Замечательна тем, что очень любопытна, и тем, что спешит оповестить весь животный мир тайги о том, что ей что-то удалось увидеть и узнать. Идешь, бывало, на сопку, когда припекает солнце. Жарко, тяжело дышать под спущенным накомарником, но жужжащие возле ушей кровососы не позволяют поднять накомарник. Вдруг раздается громкое карканье, и прямо над твоей головой на высоте 1–1,5 метра усаживается громко кричащая кедровка. Ей отвечает другая, торопящаяся прилететь, чтобы покаркать на тебя с близкого расстояния. Такой же громкий концерт они затевают, завидев медведя, ходящего по тайге. Однажды их слетелось десятка три, когда мы устанавливали палатки после переезда. Рассевшись на деревьях над головами и вокруг, они начали свою спевку и вскоре вывели нас из себя. Пришлось открыть огонь и, не сходя с места, за 5 минут настрелять 15 штук. Зажарили их на противне и съели. Запомнились их огромные головы и тощие, сухие мускулы.
Гораздо меньше, чем кедровок, но тоже довольно много было в тайге соек (вероятно автор говорит о птице кукше, так как соек в Сибири нет. — Ред.). По величине они немного мельче кедровок, имеют желтую окраску. После вырубки они либо совсем исчезли, или поголовье их сильно сократилось. Во всяком случае, они после этого перестали показываться. Я их больше не видел.
Нередко в тайге встречалась желна — вид дятла с черным оперением и с красной или ярко-красной, алой головой. Она громко стучит своим мощным деревообрабатывающим клювом, рассыпая далеко вокруг похожую на автоматные очереди дробь своих частых ударов и оглашая округу переливчатыми, похожими на звук милицейского или железнодорожно-кондукторского свистка трелями. Из-за этих трелей, а также за свой франтовской наряд она получила от наших остряков А. Н. Парфенюка и В. И. Орловского прозвище «начальник станции».
Много было в тайге боровой дичи и меньше водоплавающей, которая появлялась только перед началом перелета. Но у нас не было озер, где можно было бы наблюдать и стрелять ее. Среди боровой много было куропаток, особенно горных. Глухарей было мало, а рябчики за все лето встретились нам только один раз на Бургагы.
Водоплавающей, представленной гусями, утками и лебедями, много было при перелете, но гусей мне не удавалось убить, а лебеди летели уже в конце перелета, оглашая тайгу мощными мелодичными криками-песнями. Их я видел только издали.
