Все же я немного помню о том, что часть из них касалась «линии поведения» в тайге, в частности «взаимоотношений» с медведями. Совет состоял в том, чтобы я не забывал, что в руках или за плечами у меня не винтовка, не штуцер, не берданка, винчестер или карабин, а только совсем ненадежное оружие — гладкоствольная ижевская бескурковка, которая, ко всему прочему, имеет слабые курки, делает осечки и может сильно подвести, когда раненный мною медведь полезет на меня и будет меня терзать. Короче говоря, он советовал не вступать в конфликты с медведями, которые могут встретиться. Я действительно довольно долго следовал этому совету, правда, тогда не встречал медведей, а потом, спустя шесть лет, убил тоже из гладкоствольного ружья одного, потом через месяц с небольшим второго и еще через 9 лет третьего медведя. Стрелять в них из нарезного оружия мне так и не пришлось.
Мы с ним поехали почему-то именно на тех двух лошадях, которые потом попали в мою партию. Петр Емельянович ехал на небольшом сером якутском коньке, а я — на более рослой ярко-пегой кобыле, завезенной сюда с юга морем. На ней было приблизительно поровну светло-серых и ярко выделяющихся на их фоне темно-рыжих или коричневых участков.
Именно в этой поездке я убил, стреляя с седла, куропатку. Я прицепил ее к поясу и прошел мимо конька Станкевича, конь успел понюхать куропатку, и на него почему-то странно подействовал запах крови; конек стал бояться выстрелов и потом за все лето не мог к ним опять привыкнуть, несмотря на то что раньше, до этого случая, он совершенно их не боялся, позволяя Станкевичу стрелять с седла. Теперь же он стал бояться не только выстрелов, а даже от одного вида ружья терял спокойствие.
На правом берегу Террасового мы застали отряд строителей, сооружавших поселок для строителей дороги. Они уже заканчивали постройкутакого поселка здесь и сворачивали свою работу до следующей зимы или до весны. Начальник строителей угощал Станкевича и меня чаем. Разговор между нами вертелся вокруг вопроса, как пойдет трасса дороги на этом участке Террасового, будет ли она обходить прижим, переходя через русло на левый берег, а потом снова возвращаться на правый или дорожники разработают прижим, сделав проезд по правому берегу? (В 2000-е гг. узкий участок трассы в месте прижима к скале был значительно расширен. — Ред.) И еще — как дорога пойдет по долине Бутугычага? Ее удобнее и легче проложить по левому берегу, но это опять-таки требует постройки двух мостов.
