– Тоже чрезвычайно рад, – вежливо ответил я. – Хотя на сей раз я здесь не случайно.
Я отодвинул тарелки и миски, стараясь делать это не слишком вызывающе, и развернул на столешнице пергамент с полномочиями Его Преосвященства.
Витус осторожно, будто документ мог укусить, взял его в руки. Читал – и я заметил, что его обвисшие щеки покраснели.
– Что ж, Мордимер, – сказал он наконец, откладывая письмо с полномочиями на стол. – Мы к твоим услугам, согласно воле Его Преосвященства. И как же епископ себя чувствует, если мне позволено будет спросить?
– Господь благословил его приступами подагры, чтобы закалить несокрушимую волю, – ответил я, а Витус неторопливо кивнул.
Мне показалось, что на губах его появилось нечто схожее с улыбкой. Впрочем, и сам бы я наверняка рассмеялся, услышь собственные слова.
– Благословенны те, кого испытывает Господь, – сказал торжественно Витус, а молодые инквизиторы серьезно кивнули. Я же мысленно широко зевнул.
– Попробуешь ли нашего вина, Мордимер? – вежливо спросил Майо.
– Не откажусь, – я уселся за стол, а они, согласно обычаю, подождали миг и затем сели сами.
Витус подал мне бокал и осторожно налил темно-красного вина. Попробовав, я вздернул брови.
– Прекрасно.
– Из клоппенбургских виноделен, – пояснил Ноэль.
– Неужели? – удивился я снова, поскольку не помнил, чтобы вокруг Клоппенбурга были винодельни.
– Нам удалось вырастить лозу, более устойчивую к холодам и не требующую слишком яркого солнца, – сказал Витус. – Может, это вино не столь хорошо, как альгамбра, но зато, – поднял он палец, – очень дешево. Ах, дорогой Мордимер, хотя о радостях стола мы наверняка могли бы дискутировать днями напролет, ты ведь прибыл к нам не для этого. Не пожелаешь ли раскрыть нам цель своей миссии?
– Гевихт, – ответил я, глядя ему прямо в глаза, но он и бровью не повел.
– Гевихт? – повторил, будто впервые слышит это название. – И что ж такого в упомянутом Гевихте?
– Я полагал, что именно ты мне расскажешь, – ответил я спокойно.
Витус многозначительно глянул на двух своих помощников, будто ожидал от них ответа на некий совершенно бессмысленный вопрос. Ноэль только слегка пожал плечами, но Эрик всплеснул руками:
– Мордимер имеет в виду того мальчугана! – Того типа со стигматами, которого приходской священник показывал как местное чудо…
– Ах, да, – усмехнулся Витус, и мне представился случай заметить, насколько у него искренняя и обезоруживающая усмешка. – Дело давно закрыто, дорогой Мордимер, и, признаюсь честно, вы там у себя зря беспокоились. Но конечно, мы проверим все еще раз, если таково будет твое желание.
