Адепт - Адам Пшехшта

Ночной воздух был наполнен ароматом влажного камня – недавно улицы омыл сильный осенний дождь, на границе восприятия удавалось ощутить металлические нотки с примесью гари, словно после проехавшего поезда. Только в анклаве не было поездов. Как и людей. По крайней мере, живых людей…

Рудницкий с беспокойством поглядывал на клубящийся вокруг туман. Свет газовых ламп создавал во мраке фантастические формы, обманывал глаза, дурачил разум. Фонари в анклаве горели и днем и ночью, хотя подачу газа давно прекратили. Однако варшавский анклав жил по своим правилам. Как и все другие. К счастью, проникновение затронуло только самые крупные города, в Российской Империи пострадали только три: Петербург, Москва и Варшава.

Внезапный порыв ветра разогнал мглу, и в луже отразилась Луна. Рудницкий беспомощно выругался – полнолуние. Ноябрь, значит, Луна Охотника. Здесь и сейчас обыкновенное предзнаменование. Несмотря на утешительную тяжесть револьвера и алхимические вещества в закупоренных бутылках из хрусталя, Рудницкий предпочитал не думать, кому, если что, выпадет роль охотника, а кому – дичи.

Из-за угла донесся звук, напоминающий скрежет железа по стеклу, и Рудницкий нервным жестом потянулся за оружием. Но, прежде чем он успел прицелиться, упал на мостовую, сваленный ударом по затылку. Через мгновение грубым пинком его перевернули на спину.

– Кто такой? – спросил солдат в мундире жандарма, прищурив глаза.

– Ал… алхимик. Лицензированный, – добавил Рудницкий поспешно. – Мои документы…

– Лежать! – рявкнул солдат, подкрепляя приказ дулом карабина.

Рудницкий невольно съежился, топот ботинок свидетельствовал, что жандарм был не один.

– Покажите документы, – произнес холодный голос на польском. – И никаких резких движений!

Безупречное произношение свидетельствовало о том, что незнакомец, несомненно, командир патруля, был или поляком, или прекрасно знал польский. Одно и другое казалось одинаково маловероятным: для охраны границ варшавского анклава специально набирали россиян, и редко, когда патруль возглавлял кто-то выше сержанта или вахмистра. А те не блистали образованием.

Рудницкий потянулся к карману плаща и вытащил документы, очень медленно подняв руку.

– Действительно, алхимик, – буркнул незнакомец. – Лицензированный. Вот только лицензия истекла в полночь и уже несколько часов недействительна.

– Пристрелить? – равнодушно спросил жандарм, прижимая приклад щекой.

– Пока нет, – ответил командир с реальным или притворным замешательством в голосе. – Кто знает, зачем нам понадобится господин алхимик? Вставайте, – резко кинул он.