Правда, была еще Ирэн Грант, которая плакала утром в день убийства. Быть может, именно тогда она поняла, что Дональд намерен ее бросить? Интуитивно Уолш чувствовал, что такие женщины не прощают обиды. И наконец, Джейн Андервуд. Что она делала на втором этаже и почему в разговоре с Джонсом утверждала, что прошла в столовую через первый?
По пути домой студент бросил взгляд на свое отражение в окне таверны на углу двух утопающих в зелени улиц. Отражение напомнило ему про зеркальное письмо, направив течение мыслей в новое русло. Могла ли записка иметь отношение к убийству Дональда, и если да, то действительно ли в ней содержался намек на другое преступление, возможно, еще одно убийство, совершенное с помощью атропина?
Из дверей булочной на противоположной стороне улицы доносился запах горячих рогаликов. Джозеф не удержался, купил два и съел на ходу.
Узкая улочка Фласк-уок привела его к старинному пабу «Фласк» – тому самому, что упоминается в романе Сэмюэла Ричардсона «Кларисса, или История молодой леди». Как страстный любитель английской литературы Уолш не смог пройти мимо. Скользнув взглядом по чугунным каминам, облицованным плиткой, и лепным карнизам на потолке, он задержался у перегородки, которую украшали хромолитографии картин бельгийского художника Яна ван Беерса. Литературно-исторический экскурс вполне закономерно завершился пинтой стаута, с которой Джозеф шел к одному из свободных столиков, когда его окликнул знакомый голос:
– Уолш, дружище, присоединяйся ко мне!
Молодой человек обернулся и направился к Уильяму, прикидывая, сколько пинт тот успел пропустить с десяти утра.
– Мой брат был мерзавцем, – произнес Стаффорд заплетающимся языком и надолго замолчал, рассматривая остатки эля на дне кружки.
Джозеф уже потерял надежду получить объяснения, но тут Уильям заговорил вновь:
– Я – любовник Хезер, жены моего отца. Ты ведь это знаешь? Ты всегда всё знаешь… Но ты никому не скажешь… А Дональд заметил, как она выходила из моей спальни, и решил, что тоже может рассчитывать на сладкое…
– Он угрожал всё рассказать твоему отцу?
– Я пытался приструнить его, – не слушая продолжал Уильям, – вот только гаденыш уже нашел мое слабое место… Не могу понять, чего он хотел больше: получить Хезер или увидеть, как отец выгоняет нас обоих…
– И ты снова пошел к нему перед ужином?
– Да, черт возьми, пошел! – глаза Уильяма сузились. – Он сказал Хезер, что будет ждать ее ночью… Я собирался хорошенько отделать его, а не убивать!
