— Бейте наверняка! Гвардейцы, постоим за Родину! После первого залпа раздался взрыв, и красное пламя ударило из-лод гусениц головного танка. Несколько минут длился неравный бой. Впереди пылали уже 4 танка.
— Танки справа! — раздалась команда.
Артиллеристы Иван Никитич Мрдывакин, Алексей Петрович Тужилкин, Михаил Никифорович Пасько быстро развернули орудие и почти в упор открыли огонь. Наводчик гвардии сержант Тужилкин со второго выстрела поджег фашистскую машину. Вскоре еще три танка, развороченные снарядами, полыхали на поле боя. Почти половина личного состава батареи была выведена из строя, но гвардейцы не дрогнули. В воздухе свистели осколки. Дым окутал батарею. Раненые не уходили со своих мест. Они вели меткий и сосредоточенный огонь. Сержант Пасько остался у своего орудия один. Действуя за весь расчет, он подбил два танка. Гитлеровцы не смогли сломить упорство гвардейцев. Оставив на поле боя 15 машин, фашисты ушли обратно. На батарею прибыл командир полка гвардии майор Иван Никифорович Панченко, чтобы поблагодарить отважных артиллеристов за героизм и высокое искусство ведения огня. Все они были награждены орденами и медалями.
В это же время подразделения 172-го гвардейского стрелкового полка вели ожесточенные бои в юго-восточной части города. Немцы бросали в контратаки танки и самоходные орудия. Но советские воины шаг за шагом продвигались вперед. Командир полка гвардии майор Григорий Кириллович Алейников, его заместитель по политической части гвардии майор Павел Федорович Давыдов и все офицеры штаба полка были вместе с наступавшими воинами.
Храбро действовали бронебойщики полка, отражая многочисленные танковые атаки фашистов. Едва только успели бойцы закрепиться на занятом рубеже в районе стадиона, как немцы перешли в контратаку, поддержанную большим количеством танков. Когда передние машины подошли на 250–300 метров, раздались залпы противотанковых орудий лейтенанта Ивана Николаевича Мандрика, стоявших на стыке стрелковых подразделений. Вот уже три машины объяты пламенем, но остальные, ведя на ходу огонь, приближались к позициям бронебойщиков. Из всего расчета только Дмитрий Яковлевич Чекулаев оставался в строю. Рядом лежал тяжело раненный подносчик снарядов Николай Федорович Сергеев. Зарядив орудие, Чекулаев хладнокровно ждал, когда танки подойдут ближе, чтобы бить наверняка.
Осталось 200… 150 метров, а Чекулаев все еще выжидал.
— Митя, стреляй!.. Стреляй, Митя… — простонал Николай.
