Так что при взгляде со стороны нижняя треть корпуса «Фунта изюма» выглядела настоящим сплетением трубопроводов, сложенных мачт и гидравлических цилиндров. Даже мне потребовалось некоторое время на то, чтобы разобраться во всех этих элементах конструкции и понять что, где крепится и для чего предназначено. Впрочем, упорство моё в конечном итоге оказалось вознаграждено — после получасовых розысков я отыскал-таки сравнительно небольшой — чуть больше полутора метров в длину — контейнер, имитировавший гидроцилиндр, но таковым явно не являвшийся. Шток его ни к чему не крепился, а теплоизоляция оказалась укреплена совсем не так, как на других агрегатах.
Впрочем, с расстояния десяти метров — а именно на такой высоте должен был находиться этот странный цилиндр при вертикальной постановке корпуса «Фунта изюма» — эта штука внимания к себе не привлекала и терялась среди множества разнообразных устройств и механизмов.
Что ж тут скажешь? Оставалось только похвалить сотрудников Службы Политической Безопасности за находчивость и укорить самого себя за безответственность. С лёгким сердцем я срезал плазменным резаком обнаруженный цилиндр и бросил его на пирсе. Осмотр, впрочем, на этом не закончил, а добросовестно довёл его до конца, прекрасно понимая, что подчинённые генерального комиссара второго ранга вполне могли смонтировать на моём корабле два или даже три таких излучателя.
Впрочем, ничего подозрительного более я так и не нашёл.
Поднявшись на борт, я неожиданно для себя стал свидетелем довольно умилительной сцены: чета Усольцевых за полудюжиной бутылок шампанского — не иначе, как из моего синтезатора пищевых продуктов! — вела беседу с Наташей Тихомировой по широкому кругу вопросов, представлявших несомненный взаимный интерес. В момент моего появления молодые папа с мамой выясняли у Натс, как в двадцать первом веке воспитывали детей.
— У Ольги и Павла недавно родился сын, — пояснил я Наташе причину столь необычных интересов её собеседников. — Они назвали его Денисом. По нашим правилам молодые родители исключаются из мобилизационных списков на один год, но Ола и Солёный Ус по собственному почину отказались от этой льготы.
— У вас, что же, женщины воюют наравне с мужчинами? — полюбопытствовала Наталья.
— Как правило, нет. Если только в виде исключения. Ола, например, не включена в состав куреня Че Гевара-Самовара, она — сама по себе немаленький начальник: командир конвойно-расстрельного дивизиона.
