Но однажды правдивым утром в зеркале он увидел отражение привычного эльфа и понял, что утешался троллем.
Елей вмиг стал серной кислотой, и — вторая любовь прильнула к первой одной ужасной раной.
«А как первый обман — да на заре туман. А второй обман — закачался пьян. А как третий обман — он ночи черней, Он ночи черней, он войны страшней»…
А так оно и было. А у кого не было? Вот и у него было…
Поэтому теперь — гостевой брак. И неплохая женщина. И незаметная вечная война.
«А как первая война — да ничья вина. А вторая война — чья-нибудь вина. А как третья война — лишь моя вина, А моя вина — она всем видна»…
А так оно и было. Его вина. Такой вердикт. Потому что слишком.
Слишком красив.
Слишком умен.
Слишком взыскателен.
Три эти стены — любовь, обман, война — сомкнулись в треугольную комнату.
Жесткая фигура — треугольник.
В нее помещаются мужчина, Третья Женщина и их история болезни.
Если разомкнуть три стороны, сразу станет видно, что для дома не хватает одной стены — четвертой.
Только где же ее взять?
* * *
О, как он был зол на меня за этот текст!
Нельзя так проницать.
Есть темноты, куда не надо вносить свет…
Текст я удалила. Извинилась. Замерла.
Надвигались чернота и стихия, имени которой я не знала…
* * *
«…Вот, вспомнила. В Вашем рассказе была одна нота, которой я не знала названия, а сегодня поняла.
Феномен молодой физиологии. Физиология молоденькой женщины — это нечто совсем другое. Помните сюжет стареющего Давида и Ависаги Сунамитянки? Предполагалось, что она должна согреть его. Это архетип. Молодая женщина — это праздник и пиршество. Это самодостаточное удовольствие и радость. Глупо и избыточно желать совместить это с чем-то и кем-то еще. То есть я не говорю, что Вы стары, как Давид, я говорю о том, что эта нота наверняка в Вашем сюжете есть.
Жалею, что прогресс еще не зашел так далеко, чтобы люди могли осознанно общаться друг с другом биотоками. Послать сигнал и увидеть картинку. И чтобы тебя увидели. И говорить без слов.
Но кто-то всегда не обращает внимания на прогресс и живет именно так. У Вас так не было?
Ага, значит. Вы увидели из моих текстов, что я готовить люблю?
Ах… И кушать тоже!
Вы так ностальгически описываете мамину еду…
Я тоже очень умею борщ, холодец, гуся…
И тоже всегда пробую что-то новое внести в рецепт.
Однажды я испортила целого гуся, мне вздумалось засунуть в него грейпфрут. Гусь был горьким, как обида.
Хорошо, была еще куча всякой еды, и этот гусь был только поводом для приколов.
