— Нет, — заходится в кашле… — под Биг-Беном.
— Где?
— На Пушкинской.
— На скульптуры ходила смотреть? Ну наконец-то выползла! — радуется Алка. — И какой он?
— Ледяной и без циферблата. Ничего интересного, как я и думала.
— А по-моему, ничего.
— Вот именно. Ничего. Растает и испарится без следа. Странное занятие — строить ледяные скульптуры. Несколько дней радости — и все, одни воспоминания.
— Бывает, некоторым суждены лишь минуты счастья. И они потом всю жизнь благодарны, — философски замечает подруга. — А ты как хотела?
— Я хотела, чтоб навсегда.
— Так не бывает.
— Бывает…
— Неужели так бывает, Анди?
Пас недоверчиво смотрит на младшую сестренку. Прошло целых три года с момента их последней скоропалительной встречи. Все это время каждая жила своими проблемами. Пас — постоянным появлением детей, Андреа — их отсутствием. А ведь до замужества старшей они были очень близки. Теперь младшая пытается восстановить утраченную душевность. Она только что прошла в последний тур международного конкурса и доехала, наконец, до Мадрида взглянуть на «свежерожденного» племянника.
— Что тебе кажется удивительным? — не понимает Андреа. Она покачивает коляску с хрюкающим Марио-младшим, мысленно примеряя на себя роль матери, и с улыбкой наблюдает за двухлетней Марией, которая увлеченно готовит песочную кашу.
— Все, Анди. Абсолютно все. Твой отъезд, конкурс, Дим, Россия. Россия! — повторяет Пас с таким ужасом, как будто Андреа уехала на необитаемый остров работать Пятницей у господина Крузо. — Может, вам переехать сюда? Для гитаристов здесь столько же возможностей, если не больше.
— У Дима группа, концерты. Языки ему не даются. И потом, это я играю испанскую гитару, Дим нет.
— Вот именно, ты играешь испанскую гитару, а живешь где?
— С мужем живу. И потом, тебе ли меня поучать? Ты тоже собиралась совершать открытия, производить элементы, а производишь… — Кидает красноречивый взгляд на коляску.
— Да, теперь не до открытий… — грустно вздыхает Пас.
— Ты могла бы дома попробовать. Микроскоп же стоит мощный.
— Микроскоп-то стоит, только разглядывать в него мне, кроме кишечной палочки младенца, нечего. Все пробирки Марио давно забрал в лабораторию, подальше от детей и от греха. Я ничего не могу: ни задачу решить, ни опыт провести.
— Ну, знаешь! — укоряет Андреа. Она не тот собеседник, которому можно пожаловаться на наличие детей. — Во-первых, это твой выбор, во-вторых, ты каждый день решаешь целую кучу стратегических задач: во что одеть, чем накормить и как развлечь. Ну, а в-третьих, у тебя целая куча подопытных кроликов. Экспериментируй, не бойся! Потом поделишься результатами.
