В некоторых клиниках, однако, искушение повышенных доходов при работе с поликистозными донорами слишком велико, так что рамки безопасности раздвигаются. Именно в этом и обвинили израильского врача Циона Бен-Рафаэля, который работал без ведома пациенток. Однажды он собрал у единственной женщины 181 яйцеклетку, разбил вклад на части и продал их 34 желающим родить. За время его деятельности тринадцать женщин были госпитализированы из-за переизбытка введенных им гормонов. Вскоре после того как подробности скандала были опубликованы в газете Haaertz, оплату вкладов яйцеклеток в Израиле запретили. Но из-за этого запрета пары стали искать счастья за границей, что и положило начало, например, работе клиники Петра.
И это был лишь один инцидент из серии подобных историй с израильскими врачами. В июле 2009 года в Румынии полиция арестовала двух докторов-израильтян за разработку схемы по привлечению сограждан, ищущих яйцеклетки для имплантации, в Бухарест. Шестнадцатилетняя девушка, работница фабрики, была госпитализирована и чуть не умерла после того, как продала им свои яйцеклетки.
Если клиники на Кипре можно сравнить с аванпостами на фронтире, то испанские репродуктивные центры кажутся укрепленными крепостями. Испания стала главным направлением европейского репродуктивного туризма еще в середине 1980-х. В барселонском Институте Маркеса, расположившемся в каретном сарае XIV века в одном из престижных районов города, вы сразу понимаете, почему им удалось сделать состояние на яйцеклетках.
Внутри, за дверями из сдвижных стеклянных панелей и воздушными запорами, находятся две эмбриологические лаборатории, где шестеро сотрудников в голубых халатах и масках на лице помогают превратить зачатие из романтического действа в научное.
Одна женщина, глядя на монитор компьютера, увеличивает на нем область, полную сперматозоидов-запятых с гигантской яйцеклеткой рядом. Сотрудница переключается на панель управления и медленно подводит микроскопическую гиподермическую иглу к одному изгибающемуся сперматозоиду. Когда он вытягивается в прямую линию, женщина нажимает другую кнопку – и сперматозоид исчезает в камере за пределами экрана компьютера. Там микроскопическим ножом ему отрезают хвостик.
«Если отрезать хвост, генетический материал сохранится при его введении в яйцеклетку», – поясняет она. Затем, словно бы для иллюстрации, она пронзает иглой стенку яйцеклетки, наполняя ее новой генетической информацией. Вот так зарождается жизнь в лаборатории.
