Весной 1930 года мне довелось играть роль аббата Лоренса в постановке нашего факультета Ромео и Джульетта. Постановка имела исключительный успех, и критики расхваливали ее наперебой. Недоразумение произошло не на сцене, а за кулисами.
Луи Камулли, прекрасный актер и добропорядочный католик, играл роль Бенволио. Насколько мне помнится, вместе мы участвовали только в одной сцене – в пятом акте, когда Ромео приходит в склеп и совершает самоубийство, думая, что Джульетта мертва.
Во время этой долгой сцены мы с Луи сидели наверху лестницы и ждали своей сцены, когда мы должны были спускаться в склеп. Пока ждали – разговорились. В тот вечер Луи стал мне рассказывать о непорочном зачатии. Я выслушал его, а потом, как мне казалось, высказал весьма оригинальную мысль:
– Не заливай, Луи! Несмотря на свое уважение к тебе и к твоей религии, я все же не могу допустить, что ты веришь в россказни о непорочном зачатии! Ума не приложу! Ведь ты не какой-нибудь там идиот! Уж, наверное, понимаешь что к чему. Как же ты можешь всему этому верить?!
Посмотрев на меня, Луи довольно серьезно ответил:
– Верю, потому что Господь мне дал дар веры!
– Ну а у меня его нет! – парировал я. – Такого дара у меня нет!
Вот и все. Больше на эту тему Луи никогда со мной не заговаривал, и я чувствовал, что своей логикой я одержал победу над его суеверием.
Я опять сконцентрировал внимание на библейских стихах, которые читал, и невольно подумал: Да... Вот если бы нам встретиться с Луи сейчас!
От этой мысли мне стало как-то не по себе. Я вынул сигарету и пошел в кухню «заправиться» кофе. В кухне я увидел Хейди и решил обрушить на нее весь свой скептицизм.
– Хейди, ты себя считаешь хорошей христианкой?
Она покачала головой:
– Я только стараюсь ею быть.
– Да, но ведь ты веришь в Иисуса?
-Да.
– А в непорочное зачатие?
Хейди задумалась.
– Да. Для меня это вполне приемлемо.
– Ну как ты можешь утверждать такое!
– Если бы Божий Сын пришел на землю обычным способом, Он не был бы Богом. Иисус же – другое дело! Сам Бог избрал невинную девушку для зачатия, чтобы она родила Христа.
Я не удержался и фыркнул.
– Зачем же Богу было нужно через такое проходить? Разве нельзя было послать Иисуса на землю в человеческом облике, чтобы Он сделал, то, что должен был сделать?
Хейди ставила грязные тарелки в посудомойку. С ответом она не торопилась, но было заметно, что мой вопрос задел ее за живое.
– Вы уж меня извините, мистер Тэлчин, но у меня нет глубоких познаний в богословии. Если мне что-то не понятно, я на время прекращаю думать над этим и просто верю, что Господь мне даст разумение, если Ему будет угодно.
