– Повернись! – сказал Дима.
Она послушно повернулась.
– Встань на четвереньки!
Она стояла неподвижно.
– Раком, – пояснил он.
Катя на кровати встала на четвереньки. Дима возбудил свой член рукой, и затем вставил в Катю. Он трахал её, как машина, ей было просто страшно. Это длилось целую вечность. Дима представлял, что трахает Лену. Только это помогло ему кончить.
Он вышел в душ.
Катя разогнула одеревеневшие ноги и залезла под одеяло, её трясло, ей было ужасно холодно.
Мичурин и Лена переплелись друг с другом в экстазе, не замечая, как его пот сливается с её потом, они были, как изголодавшиеся животные. Не заботясь о презервативе, о зеркале напротив, о том, что может вернуться дочь. И наконец, испытав оргазм одновременно, откинулись в кровати, обессиленные. Как это произошло? Он ведь просто сказал, что проводит Лену до квартиры. Три бокала, шутка ли.
Конечно, они не слышали, что дочка возвращалась, но услышав звуки из комнаты, дальше прихожей не пошла. Её план сработал. Молодец, папа.
Машка спустилась обратно к Ваньке: пустишь на диван переночевать? И он, конечно, опять был ей рад.
Когда Сучков лёг в кровать, его жена сделала вид, что спит.
Мичурин первым открыл глаза, рядом была Лена. Она спала, крепко прижавшись к нему. Он улыбнулся, провел с нежностью рукой по Лениным волосам и тут услышал шум на кухне. Машка! Она могла что-то слышать ночью, чёрт! Как неловко! Интересно, дочь слышала звуки из спальни или нет? Мичурин накинул Ленин халат и вышел взять удар на себя.
– Привет! – Машка чуть не умерла со смеху, увидев смущенного отца в дверях кухни. – Тебе мамин халат прям как раз.
Мичурин в халате мамы выглядел уморительно – тот едва прикрывал трусы. Мичурин его смущенно одернул.
– Вчера мы с твоей мамой вернулись поздно, и подшофе, я вот и решил остаться, с ночёвкой, – начал он.
– Да ладно тебе! Я рада! Чай будешь?
Отличную девчонку они всё-таки с Ленкой родили. А уж воспитывала она их сама.
Лена приподнялась и почувствовала дикую головную боль. Зачем она вчера так много выпила? Интересно, Мичурин успел смыться незамеченным от дочери? Лена поднялась, поискала на привычном месте халат – тщетно, пришлось натянуть пижамные штаны и майку.
– Привет, мы вчера с папой поздно вернулись, и были изрядно… – начала она, входя в кухню.
Маша прыснула от смеха прямо в свой чай.
– Да папа уже мне сказал.
Мичурин и Лена отсели подальше друг от друга, насколько позволяла кухня. «Машка слышала звуки или нет?» – всё пытались догадаться они.
