Лена с Мичуриным на торт не остались.
Перед уходом подошли попрощаться ради приличия.
– Ребята, спасибо, ещё раз – счастья! – сказал Мичурин.
Лена не могла выдавить из себя ни слова, глядя на Диму. Того усадили за стол, он выпил ещё рюмку и смотрел перед собой, не понимая, что он тут вообще делает.
– Лена, стоять. – Сказал он, придя на миг в сознание.
– Перебрал, – сказала Катя, встав между ним и Леной.
Торт с фейерверками вынесли очень вовремя. Но есть его было уже некому. Следуя примеру Кости Корзунова, гости сбежали.
Салют был включён в стоимость, Катя его наблюдала в компании официантов, пока Диму грузили в лимузин, отправляя в первую брачную ночь.
Такси уносило Лену с Мичуриным прочь сквозь ночной Питер.
Где она просчиталась? Когда она пропустила садистические черты в Мите? Что ждет его подчиненных, её саму? И главное Маша! Маша, она улетает уже завтра. Она матери не простит.
Мичурин обратился к Лене, которая смотрела в окно, закусив губу.
– Ты в порядке?
– Нет.
Больше Мичурин ничего не стал спрашивать. Лена была ему за это благодарна. Она нашла и сжала ему руку.
– Спасибо, что пошёл со мной.
– Ты же знаешь, я всегда на подхвате.
– Мичурин, ты офигенный мужик. Знаешь? Я просто дура.
Лена потянулась к нему и поцеловала.
– Три бокала это я тебе не зря подливал, – сказал Мичурин.
– Дурак, – засмеялась Лена.
Он был ей нужен, отчаянно нужен сейчас. Она сегодня увидела его в сравнении, она увидела его.
Катя Лапина забронировала лучший номер в Гранд Отеле на Михайловской. В лимузине, глядя на спящего мужа, она думала, что сексуальное кружевное бельё, которого она раньше себе никогда не позволяла, пропало зря. Она все поняла в этот вечер, про Диму, про Лену, про Мичурина, про себя, про всех них. Она ненавидела своего мужа. Он использовал её, а она будет использовать его. Злость – это всё, что она чувствовала. И усталость.
В лимузине Дима полчаса поспал и кажется, слегка протрезвел. В отель он вошёл самостоятельно, без помощи швейцара. Номер для новобрачных был шикарный, как обещали. Главной там была невероятных размеров кровать, усыпанная розовыми лепестками.
– Раздевайся, – сказал он Кате.
Катя опешила. Всё, что она хотела, это упасть и уснуть. Но она послушно расстегнула платье, пока он быстро и деловито стягивал с себя одежду, не обращая на неё внимания. Платье упало к её ногам. Он снял трусы, она сняла комплект. Осталась голой. В комнате было прохладно. Соски её сжались, стали сморщенными и почти белыми.
