— Пробку открой и нюхни! — сказала мерзкая бабка.
На вид ничего не предвещало беды, однако, стоило сунуть нос к горлышку и втянуть воздух, как из глаз брызнули слезы, а в горле поселился мерзкий привкус. Бабка-травница ехидно захихикала, а потом еще и учить стала:
— Олух, кто так делает?! Нельзя совать нос незнамо куды! Ладошкой следует пары к себе подогнать и осторожно понюхать.
— Благодарю за науку, — сквозь зубы ответил ей и потащил поклажу в сторону дома господина.
Сам виноват, Армий не раз учил такому приему. Но, бабка зараза, знала же, что проверить состав бутыли не могу, так как понятия не имею, что там! Решила подшутить и поиздеваться. Ответить ей, разумеется, нечем, да и, честно говоря, боязно связываться.
Когда все требуемое притащил в лабораторию и ровно в пять вечера появился господин и осмотрел странные ингредиенты я продолжал теряться в догадках для чего все это и в том числе скелет медведя. Ох и намучался я с костями! Маг-охотник, торгующий чучелами, все кости по просьбе господина Смока укрепил и установил невидимые связи, чтобы они не рассыпались. Как ни прикидывал, а перетащить их вручную не имелось возможности, пришлось нанимать телегу и двух грузчиков.
— Так, замечательно! — покивал головой мой господин и достал из кармана небольшой серебряный ключ от двери комнаты, в которую мне входить было заказано. — Гермин будешь помогать, но об увиденном молчать под страхом смерти. Понял меня? — сурово взглянул господин мне в глаза.
— Да, — сглотнув слюну, ответил ему и непроизвольно поежился.
Армий на расправу скор, если что не по его и плетей может назначить или чего похлеще сделать. Кухарка, которая трепалась о пристрастиях господина, месяц не могла слово вымолвить, только мычала! А одна из служанок, умыкнувшая десяток монет получила на конюшне ровно столько же ударов плетей. Хотя, за такие преступления, другие господа могут чего похуже сделать.
Армий отворил дверь, помог груз перенести, что вызвало оторопь, но еще больше ввело в изумление помещение мастерской, в которой оказался. Длинные стеллажи вдоль стен, тут и там сверкают и переливаются какие-то непонятные предметы. Нет, есть совсем привычные и обычные, кувшины, мечи и ножи, но большинство приспособлений никогда не видел. Большой каменный стол стоит в центре, на него-то все и сгрузили, а потом началась рутинная работа. Пришлось перетащить в мастерскую корыто, налить три ведра воды, а затем перемешать с едкой дрянью из бутыли от травницы. Армий еще и подогрел эту жижу, дышать почти нестерпимо стало, а я слезами обливался. Господин смилостивился, вокруг моей головы возник этакий воздушный пузырь и воздух очистился от примесей. Чего не скажешь о раздражении на руках, когда пришлось в корыте замешивать глину.
