Это будет потом, потом придет май 200x года. Я буду смотреть финал еврокубков, где Ливерпуль, который я любил в детстве выиграет в финале, я открою мейл и увижу несколько фоток с новорожденной девочкой с подписью «Исабель Мария Александра Феррейра. Спасибо, что Ты был» и откажу в ту ночь в аудиенции какой то телке, буду писать сопливый мейл (а чО может написать пьяный человек?) в ответ. Все это будет потом. А сейчас, сейчас я теряюсь в Марии, как в океане…
У каждого человека, посетившего Бразилию, есть свое, открыточное представление о стране. Но для меня открытка не напоминает великие виды португальской колонии.
Потому что моя открытка не содержит ландшафты или чудо архитектуру.
Моя открытка — это те люди, с которыми я был в то время, которые были мне дороги…
Она в моей голове.
«No more tears» (Ozzy Osbourne)
Я вовсе и не предполагал, что последует вторая часть или может не часть. Но ощущение невысказанности и необъясненности, конечно осталось. Первая часть не представляла из себя художественной ценности (да я об этом и не думал, если честно) я просто описал реальный момент жизни из своего прошлого. Правильно или нет я поступил — боюсь, я не смогу ответить до сих пор. Я старался не вспоминать эту историю, иначе бы — не выжил.
Мне было чуть за 30, то есть к тому моменту я был достаточно зрелым мужчиной, что бы отвечать за свои поступки. Я вспомнил ее, наверное, потому что хотел бы быть открытым для ОДНОГО ЧЕЛОВЕКА, показать себя со всеми своими ангелами и демонами. Я хочу быть настоящим, для меня — это очень важно на самом деле. Я ни фига не идеален, я живой человек и, конечно, ошибаюсь (даже гении имеют право на ошибку — любимое изречение или отмазка LOL). Могу, конечно, добавить, что я не робот, но это будет звучать уже слишком, как оправдание. Все это время я отгонял от себя мысли и воспоминания о «моей Бразилии» или о той Бразилии, которую я знал. В предыдущей части много стеба, я сознательно чаще стебусь по испански, потому, что для меня, ну скажем прямо, испанский стал первым языком латиносии (ромна в кузнице латиноских красунь Венесуэле, как причина увлечения им, ха-ха-ха, да вся Латиносия на нем говорит, кроме Бразилии и мелких френчовых островных колоний в районе карибб). Я не смог избавиться от этого первого языка даже в «бразильерии» — мне казалось, что он такой же, нет ну определенное сходство, конечно, есть, тем не менее — они разные, а уж тем более — португис Бразилии, сотканный из кучи наречий. Поэтому многие изречения типа «Дон» ахахаха, «эстрелла миа» — просто, как идиомы — это не верно для Бразилии, так что текст содержит неточности, конечно, но они были, я не мог избавиться от как сказать первого языка латинов. Что касается жизни дома — я впал в серфинг по телкам, сознательно обрывая всякие контакты после второй встречи, потому что, честно, особо не западал ни на ком, а во вторых боялся привыкнуть. Я просто исчезал, я не рвал с ними — просто шифровался, не отвечал на звонки — так как стартовал с новой пассией. Это глупо, но я не хотел никаких разборов полетов, этих «почему и зачем». Мне было 32, я был свободен, финансово защищен и, конечно, представлял мишень для дам, ну, если грубо: сорри, зато правда. Что о моем бразильском романе… Нет, ну на первых порах, попав на историческую родину я жутко гордился, бахвалился, может я даже стебался, что я сделал больше чем МИД моей страны для пропаганды Украины в странах Латинской Америки (убогая шутка, кстати, понты, позерство) наедине все было не так: я старалcя все забыть и не думать. И в тот день, когда я получил
