— Добро пожаловать в мой мир, сладенький! — пропел Никита.
Юлия сузила глаза.
— Ты будешь следить за мной?!
— Может, он хочет попробовать? — встрял Никита.
— Тебя не спрашивают! — огрызнулся Павел. Все навалилось разом — и усталость, и душевная отрыжка после общения с доктором.
Гронская подошла вплотную, обвила его шею длинными руками.
— Хочу, чтобы ты знал, малыш! Должность ягера — это билет в один конец. Обратного хода не бывает.
— Как у Марины Родченко?!
— Надо же, запомнил, умник!
Юлия превратилась в разъяренную кошку. Того и гляди смажет когтями по лицу.
Павел глубоко вздохнул и выпалил на одном дыхании:
— Я открыл сегодня пакет, чтобы посмотреть содержимое документа!
— И что там оказалось?
— Ничего! Пустой лист с подписью и печатью.
— Лажа… — хихикнул Никита. — Тебя нагрели, чувачок!
Гронская провела ладошкой ему по лицу.
— Ты — самое удивительное приобретение хозяйки, Пабло.
Она подошла к туалетному столику, достала из ящика серебряную шкатулку, аккуратно высыпала на зеркальце кучку белой пыли, протянула свернутую в трубочку стодолларовую купюру.
— Попробуй!
Он был растерян. Ожидал чего угодно от своего признания. Угроз, наказаний, даже увольнения. Гронская была на особом счету, ее прочили как руководителя питерского филиала корпорации. Любая информация по фирме проходила через ее информационное сито.
— Я совершил нарушение! За него положено взыскание?!
— Я тебя потом накажу… — последовал нежный поцелуй в шею. — А сейчас действуй!
— Я не уверен…
— Верно гонишь, чувак! — засмеялся ягер. — Скажи наркотикам — нет!
— Кто это говорит?! — воскликнула Гронская. — Тот самый фантик, который уминает за здорово живешь порошок нашего друга Алекса?!
— Откуда ты знаешь?!
— Мы — одна семья, забыл?
Она вложила ему в руку трубочку.
— Хотел взыскание? Получай!
— Меня бы кто так уламывал, — вздохнул Никита.
Семь бед — один ответ! Жизнь перестала ему принадлежать с той поры, как он подписал договор в зеркальном кабинете. Копируя героев кинофильмов, он извлек из бумажника кредитную карту и выровнял кучку белоснежного порошка по зеркальцу. Получилась немного кривая полоска, похожая на восклицательный знак. Далее прислонил один конец трубочки к полоске и силой втянул в себя воздух. Тотчас заслезились глаза, в носу появился нестерпимый зуд.
— С почином! — прокричал Никита.
Павел потряс головой, подавил желание чихнуть. Некоторое время он ничего не чувствовал, затем жар ударил в лицо, возникло нестерпимое желание овладеть Юлией на глазах бородатого гея.
