Разборное кольцо сидело на пальце как влитое.
Мыш брел мимо Пекла>3: обутая нога поклацывает, босая нет (так в другом городе на другой планете ходил когда-то Лео). То был последний усвоенный за время пути обычай. Те, кто пашет в межпланетных при невесомости, развивают проворство пальцев хоть одной ноги, а иногда и обеих, пока те не сравняются по умелости с руками земляных салаг, да и потом оставляют одну ногу голой. На межзвездных коммерческих судах есть искусственная гравитация, там этот обычай не прижился.
Когда Мыш шагнул под платан, листва взревела на теплом ветру. Задел что-то плечом. Пошатнулся, был изловлен и перекручен.
— Ах ты, корявый краснорожий щенок…
Рука вцепилась в плечо и отставила Мыша на свою длину. Мыш поднял глаза на моргавшего великана.
Это лицо кто-то пытался рубить. Косой шрам бежал от подбородка по границе тяжелых выступающих губ через мышцы щеки — желтый глаз выжил чудом — и рассекал левую бровь. Там, где он исчезал в рыжих негритянских волосах, пылало пламя бархатистой желтизны. Плоть обступала шрам, как чеканная медь — бронзовый прожилок.
— Парень, куда прешь?
— Простите…
На жилете великана красовался офицерский золотой диск.
— Я, верно, не смотрел…
Масса мышц на лбу пришла в движение. Жевательные мускулы напряглись. За фасадом лица рождался отрывочный звук. Смех, громкий и высокомерный.
Мыш сквозь злость улыбнулся:
— Я, верно, не смотрел, куда шел.
— Уж верно, не смотрел.
Ручища упала на плечо дважды. Капитан кивнул и удалился.
В замешательстве и тревоге Мыш двинулся дальше.
Замер, оглянулся. Золотой диск на левом плече капитанского жилета бугрился именем «Лорк фон Рэй». Мыш тронул сумку под мышкой.
Отбросил упавшие на лоб черные волосы, огляделся и вскарабкался на ограду. Зацепился обутой и босой ногами за нижнюю перекладину, достал сирингу.
Наполовину расшнуровав жилет, Мыш обнял инструмент, а тот коснулся мелких рельефных мышц на груди. Мыш опустил голову; длинные ресницы сомкнулись. Его рука, кольцо и лезвие, парила над индукционными гранями.
Воздух полнился испуганными образами…
Кейтин, длинный и блистательный, волочился к Пеклу>3, глаза долу, душой на вышних лунах.
— Эй, парень!
— А?
Небритый отщепенец прислонился к ограде, вцепившись в нее облупленными руками.
— Ты откуда? — Глаза у отщепенца затуманены.
— С Селены, — сказал Кейтин.
— Из белого домика на улочке, засаженной деревьями, с великом в гараже? У меня был велик.
— Мой домик зеленый, — сказал Кейтин. — И под воздушным куполом. Но велик был, да.
