— Можно еще раз? — Хмурюсь я. — Ты собралась жить в его особняке?
— А что такого? — Всплескивает руками мать. — Девчонку отправят с детский дом до совершеннолетия, если не вмешаться! Зачем нам ждать полгода до вступления в наследство на твою долю, если мы можем пользоваться богатствами уже сейчас? Возьмем ее под опеку, въедем в дом, там же половина — наша!
— Есть еще его мать.
— Бабке недолго осталось. — Отмахивается она. — А так, я очень хорошо поговорила по телефону с Марианой. Девочка расстроена и напугана, я пообещала, что мы привезем бабушку и все решим. — Мать победоносно улыбается. — Она уже ждет нас.
— Ты серьезно? — Мне не хочется верить своим ушам. — Да пусть ее забирают в этот детский дом, или как его там! Ей полезно. Меня тоже однажды чуть туда не забрали. — Я мерю комнату шагами, а затем поворачиваюсь к матери. — И вообще. Мне ничего от них не надо! К черту наследство!
— Что? — Ее лицо пунцовеет. — А я? — Она взмахивает руками. — Столько лет лишений, а взамен ничего? Его вторая жена по курортам каталась, пока я донашивала платье, в котором ходила беременная тобой! Она покупала себе украшения, а я в это время ставила заплатки на колготки! Кто мне возместит мои страдания? А?! Я тоже хочу долбанные бриллианты и чертовы Мальдивы! Сколько можно смотреть на других и облизываться? Я тоже хочу получить свое здесь и прямо сейчас. Я слишком долго этого ждала!
— Тебе не обязательно ехать для этого в столицу и брать на попечение эту девчонку. — Ледяным тоном говорю я.
— Харри — хитрый сукин сын. — Выплевывает мать с презрением. — Я хочу получить все, что мне положено. И то, что есть в документах, и недвижимость в Испании, которую он скупал втихаря. Я лично приеду в этот дом и проконтролирую, чтобы от меня не укрылось ни рубля, ни цента, ни несчастного евро. Начинается новая жизнь, сынок. — Улыбается она.
Вздохнув, я поднимаю руки.
— Это без меня.
— Привет, сынок. — Заслышав крики, входит в комнату Лео.
Вообще-то, маминого последнего ухажера зовут Леонид, но он настолько изыскан, что предпочитает Лео.
Я оглядываю его с головы до ног: лысеющая башка, подкрашенные усики, растянутая майка, широкие шорты, в которых бледные ножки выглядят спичками, и… на них мои тапки.
— Я тебе не сынок. — Говорю сквозь зубы.
И ухожу.
* * *
— Турунен! — Окликает меня тренер.
Я иду по коридору спортивного центра с сумкой на плече. Останавливаюсь, заслышав его голос. По спине пробегает неприятный холодок. С детства надо мной не было авторитетов, но этот человек — исключение.
