— Ладно, Ваня, уговорил! — без особого энтузиазма согласился Забродов и поинтересовался: — Ты ведь сегодня будешь на дне рождения у Кости Гуреева?
— Буду.
— Ну вот, там в мастерской встретимся и поговорим, — предложил Илларион Константинович.
— Нет, Ларик, — возразил реставратор, — давай встретимся сейчас в музее на выставке.
Илларион Константинович недовольно поморщился и спросил:
— Что за срочность такая?
— Приезжай, на месте все объясню, — упрямо ответил Павловец. — Приедешь?
Забродов протяжно вздохнул, однако отказать не смог.
— Ладно, приеду, — пообещал он.
— Спасибо, Ларик, — облегченно выдохнул художник-реставратор. — Жду!
На том разговор и закончился. Илларион Константинович положил трубку на телефонный аппарат и бросил взгляд на часы. Стрелки часов показывали без пятнадцати десять.
— Опоздал, черт тебя подери! — недовольно пробурчал Забродов. — Придется завтра плестись в домоуправление!
Однако, немного подумав, он все же решил сходить в ЖЭС. Вернее будет сказать, что целью его вояжа в местную хозяйственную контору была уже не столько разборка с жировкой и остальными проблемными моментами, сколько желание привести свои разбежавшиеся мысли в порядок.
— Да, господин пенсионер, — пробурчал себе под нос седовласый полковник ГРУ в отставке, — пора тебе пройтись и подышать свежим воздухом…
Перебросив через плечо светлую куртку, Забродов открыл дверь и вышел из квартиры…
* * *
Весеннее солнце хоть еще и невысоко взошло над городом, но уже начинало припекать. Особенно ясно это чувствовал дворник Ахмет, который монотонно шаркал метлой по тротуару. Иногда он останавливался, чтобы поздороваться с кем-нибудь из жильцов, проходящих мимо него, или для того, чтобы смахнуть рукавом выступившую испарину на морщинистом лбу.
— Фу! Ну и париловка… — тяжело вздохнул татарин.
Из подъезда вышел седовласый отставной полковник и, заметив дворника, направился к нему.
— Ахмет, у вас каждый день разнарядка в девять часов? — спросил Забродов.
— Обычно оно так и случается, Илларион Константинович, — сказал Ахмет, — но не всегда.
— А председатель ЖЭСа сегодня принимает? — поинтересовался пенсионер.
Татарин неуверенно пожал плечами и склонил голову набок.
— А кто его знает, Илларион Константинович, он же начальник. Может, и принимает, а может быть, куда-нибудь возьмет и отлучится.
— Понятно, Ахмет, — произнес пенсионер, — спасибо за информацию.
— Не за что, Илларион Константинович, — ответил Ахмет и поинтересовался: — Так ты в ЖЭС?
