– Вторник.
– Отмотай на несколько дней назад. Происходит ли что-нибудь необычное? Брендан ссорится с мамой? С кем-то из приятелей? С мужиками в городе?
– Мамка не ссорится. Она не такая.
– Лады. С кем-нибудь еще?
Трей жмет плечами.
– Нинаю. Не говорил.
– Его не взяли на работу? Заикался о новой девушке? Домой пришел позже обычного? Ищем хоть что-то не похожее на привычный распорядок.
Малой задумывается.
– Он был немножко сам не свой в ту неделю, наверное. Типа злой. В тот день, когда ушел, ему было мировецки, вот что. Мамка сказала: “Ты шибко довольный”, а он ей: “А чего киснуть-то, по-любому у меня на это времени нет”. И все.
– Хм, – выдает Кел. План побега парня бы взбодрил, это точно. – Давай-ка теперь про двадцать первое. Начни с начала. Ты просыпаешься.
– Брена не вижу. Еще спит. Ухожу в школу. Возвращаюсь домой, он смотрит телик. Сажусь с ним. Чуть погодя он уходит.
– Во сколько?
– Где-то в пять. Птушта мамка позвала к чаю, а он сказал не, ему надо по делам, и ушел.
– На чем поехал? Машина, мотоцикл, велосипед?
– Ни на чем. У мамки есть машина, но он ее не брал. Мотоцикла у него нет. Пешком пошел.
– Сказал тебе куда?
– Не. По прикидкам, пошел к ребятам. На часы поглядывал, будто ему надо где-то быть.
Или успеть на автобус. Автобусы в Дублин и Слайго ездят по главной дороге, всего в паре миль отсюда, и хотя официальной остановки у них нет, Норин заверила Кела, что почти все шоферы – люди добрые, подбирают. Кел записывает: “Расписание автобусов 4–8 вечера, вт.”.
– Болтали о чем-нибудь, пока телик смотрели?
– О моем дне рожденья. Брен обещал купить мне годный велик, у меня только старый, гамно сраное, цепь заедает все время. Ну и про передачу по телику. Какое-то шоу с пением, не помню какое.
– Какой он был? В настроении? Не в настроении?
– Кабутта неймется ему. Все время болтает, хает, как люди поют. То на один край дивана сядет, то на другой. И тыркает меня, если не отвечаю.
– Для него это нормально?
Трей дергает плечом.
– Да вроде. Он вечно прыг да скок, как у скрипача локоток, мамка говорила. Но не прям так чтоб.
– А в тот день что было по-другому?
Малой теребит потрепанное место на коленке джинсов, прочесывает мысли в поисках подходящих слов. Кел заглушает порыв предложить Трею бросить это дело.
– Брен, – выжимает из себя Трей, – он баламут, в основном-то. Всегда ржачно с ним. Всем ржачно ваще-та… у нас с ним были шутки типа. Только наши с ним. Ему нравилось ржаку мне устраивать.
