Филипп знал, что с ним происходит. Именно этого он и ждал от сегодняшего трудного дня. Директору моды давно не удавалось расслабиться. Его мучала интрига, которая могла стоить журналу репутации. Но разговор с главным редактором «Джентльмена» все-таки состоялся, и на душе сразу стало спокойней. Теперь Филипп не мог оторвать глаз от ладной фигуры своего нового знакомого. Туго посаженные голубые джинсы, маленькая темно-синяя татуировка на полуобнаженном животе, редкого болотного цвета крест, аккуратно лежавший в ямочке на груди, — от всего этого, а также от выпитого кружилась голова.
Филипп уже вовсю танцевал, когда черная машина главного редактора «Джентльмена» Иннокентия Алехина намертво встала на запруженных автомобилями подступах к «Метрополю». «Пробка, конечно», — констатировал Кен, закуривая третью сигарету и устраиваясь поудобнее на белом кожаном сиденье Mersedes 550, на каких ездили главные редакторы во время недели моды. Алехин являл собой нередкий для новой России пример стремительной и парадоксальной карьеры — из медиевиста и кандидата исторических наук Кен за семь лет стал профи глянцевой журналистики. Для сегодняшней вечеринки он выбрал черный смокинг Dolce & Gabbana с атласным кантом по лацканам, рубашку цвета русского снега и лакированные туфли. К петлице была приколота брошка в форме императорской короны, сплошь усыпанная стразами, а на запястье поблескивали уже не стразы, а трехкаратные бриллианты, обрамлявшие циферблат часов. По идеологическим соображениям Алехин надел брюки вместо джинсов: он считал, что придуманный Dolce & Gabbana образ — черный пиджак + рваные голубые джинсы — окончательно осточертел даже самим Дольче с Габбаной, став уделом «консьержек и ложкомоек», как именовала «лохов» одна из его светских знакомых. Игра на понижение пафоса путем комбинации роскошных вещей с одеждой дальнобойщиков сменилась игрой на повышение пафоса. Только и всего. Поэтому рваные джинсы Алехин не выкидывал, а просто сослал их в дальний угол своей гардеробной.
От скуки Кен позвонил своей подруге Алисе и осведомился, когда ее ждать. Она только что закончила укладку волос и поднялась в номер. «Это надолго», — не без удовольствия сказал себе Алехин. В эту минуту машина, наконец, тронулась и медленно поползла к освещенному софитами подъезду «Метрополя». Кен вышел в толпу, расправил плечи и уже собирался пройти в здание, как его окликнули:
— Иннокентий, привет! Скажешь пару слов для «Сегодня»? — к Алехину подлетел корреспондент НТВ по гламуру Егор Колыванов в кокетливом кепи.
