Сайлес кивнул и повел ее по дороге через ворота кладбища. Никт смотрел на уходившую Скарлетт, надеясь, что она оглянется, улыбнется или хотя бы посмотрит на него без страха в глазах. Но Скарлетт не оглянулась. Она просто ушла.
Никт вернулся в мавзолей. Чтобы чем-то занять себя, он стал поднимать гробы, собирать обломки дерева и скелеты. Но даже сами столпившиеся вокруг Фробишеры и Петтиферы не знали, где теперь чьи кости.
Скарлетт привел домой незнакомец. Ее мать никак не могла вспомнить, что именно он сказал, помнила только, что обаятельный Джей Фрост вынужден был срочно покинуть город.
Незнакомец поговорил с ними на кухне про их жизнь и планах, и к концу беседы мать Скарлетт решила вернуться в Глазго: Скарлетт будет рада жить поближе к отцу и старым друзьям.
Сайлес оставил девочку и мать на кухне обсуждать проблемы переезда в Шотландию. Нуна еще пообещала купить Скарлетт телефон, и они почти забыли о Сайлесе — что тому и было нужно.
Сайлес вернулся на кладбище и нашел Никта в амфитеатре у обелиска. Тот сидел с застывшим лицом.
— Как она?
— Я забрал ее воспоминания, — ответил Сайлес. — Девочка с матерью вернутся в Глазго. Там у нее друзья.
— Как ты мог заставить ее забыть меня?
Сайлес ответил:
— Люди стремятся забыть невозможное. Так мир кажется им безопаснее.
— Она мне нравилась.
— Мне очень жаль.
Никт хотел улыбнуться, но не смог.
— Те люди… Они говорили о Кракове, Мельбурне и Ванкувере. Там был ты, верно?
— Не один, — ответил Сайлес.
— Мисс Лупеску? — спросил Никт и, не получив ответа, добавил: — У нее все хорошо?
Сайлес покачал головой, и, к ужасу Никта, его лицо исказилось.
— Она храбро сражалась. За тебя, Никт.
Никт сказал:
— Человека по имени Джек забрал Слир. Еще трое упали в упырью дверь. Один лежит со сломанной ногой, еще живой, в могиле Карстерса.
Сайлес сказал:
— Последний из джеков. До рассвета надо будет с ним побеседовать.
На кладбище дул холодный ветер, но ни мужчина, ни мальчик этого не чувствовали.
Никт сказал:
— Она стала меня бояться.
— Да.
— Но почему? Я спас ей жизнь. Я не плохой. Я совсем такой же, как она. Я тоже живой… А как погибла мисс Лупеску?
— Храбро. В бою. Защищая других.
Глаза Никта потемнели.
— Мог бы принести ее сюда. Похоронить здесь. Тогда я бы мог с ней говорить.
— Такой возможности не было, — ответил Сайлес.
У Никта защипало глаза.
— Она звала меня Нимени. Больше никто и никогда не будет так меня звать.
Сайлес сказал:
— Сходим куда-нибудь поесть?
— Вместе? Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой? За пределы кладбища?
