В «Капитале» Маркса личность капиталиста или земельного соб- ственника является для автора олицетворением экономических категорий, носителем определённых классовых отношений и интересов. Предше- ственником Маркса был Огюст Конт (1796–1837), который ввёл в науку понятие «социология». Но даже формулировки Маркса были не столь жестки и категоричны, как социоцентризм Конта. К сожалению, впослед- ствии в советском литературоведении идеи Маркса и Энгельса были све- дены к штампам. Экстраполяция экономических положений на художе- ственную литературу приводило к мысли о том, что художественное про- изведение — это лишь зеркало всего происходящего в социуме, а писатель только регистратор увиденного, хотя основоположники марксизма в этом были повинны далеко не всегда.
К. Маркс и Ф. Энгельс считали, что борьба классов, которая в силу исторической необходимости приведёт к социальной революции, к бес- классовому обществу, должна быть главной идеей в художественном твор- честве. Энгельс подчёркивал важность для художника новой для конца 1880-х гг. социальной проблемы — выхода на историческую арену пролета- риата: «Мятежный отпор рабочего класса угнетающей среде, которая его окружает, его судорожные попытки, полусознательные или сознательные, восстановить свое человеческое достоинство вписаны в историю и должны поэтому занять свое место в области реализма». Поэтому наиболее высо-кой оценки, с их точки зрения, заслуживали те писатели, которые показы- вали классовые противоречия, экономические проблемы общества, нарас- тание революционных настроений, и даже (имелись в виду и современники Маркса, Энгельса) призывали к революции.
Как известно, Маркс и Энгельс были очевидцами, а порой и участни- ками революций 1848–1849 гг. в европейских странах. И они считали, что крупнейшие повороты в истории человечества всегда ознаменованы не только научными открытиями, но и появлением эпохальных художников. Энгельс писал: «Конец феодального средневековья, начало современной капиталистической эры отмечены колоссальной фигурой. Это — итальянец Данте, последний поэт средневековья и вместе с тем первый поэт нового времени. Теперь, как и в 1300 г., наступает новая историческая эра. Даст ли нам Италия нового Данте, который запечатлеет час рождения этой но- вой, пролетарской эры?» (Впоследствии символом пролетарской эпохи не- редко называли Максима Горького.)
Конечно, симпатии марксистов были на стороне таких, как «бес- смертный Беранже», то есть писателей, принимавших революционные идеалы и, главное, подающих надежду на их сохранение. В этом плане ха- рактерно выказывание Маркса, о котором сообщал его друг и единомыш- ленник: «Подлинное различие между Байроном и Шелли состоит в следу- ющем: те, кто их понимает и любит, считают счастьем, что Байрон умер на тридцать шестом году жизни, ибо он сделался бы реакционным буржуа, если бы прожил дольше; напротив, они сожалеют, что Шелли умер два- дцатидевятилетним, ибо он был подлинным революционером и всегда от- носился бы к авангарду социализма». Это суждение достаточно жёсткое с точки зрения гуманных человеческих отношений, но оно понятно с точки зрения непримиримой классовой борьбы тех лет, которая вольно или не- вольно порой приводила к вульгаризации искусства, к прагматичному к нему отношению, что впоследствии характеризовало и русских маркси- стов.
