— А я должна? — бросила в ответ она, слегка приподняв брови, хотя часть ее хотела разорвать зрительный контакт и яростно покраснеть от исключительного мужского внимания со стороны очень мужественного человека.
— Да, — коротко ответил он. — Лес опасен, особенно для тех, кто его совсем не знает.
Корвина пожала плечами, и от его пристального взгляда у нее затрепетали нервы. Повернувшись лицом к озеру, она встала к нему спиной и почувствовала, как он сделал шаг вперед.
— Хуже того, я могу быть кем угодно, — продолжил он, его голос звучал в нескольких метрах позади нее, проходя через нее. — Могу сделать с тобой все, что угодно, и оставить тебя здесь. И никто не узнает.
Она едва не улыбнулась.
— Если ты пытаешься напугать меня, это не сработает.
— И почему это?
Ближе.
— Он знает тебя, — Корвина склонила голову набок, указывая на птицу, доедающую последние орехи. — Он узнал тебя, поздоровался и продолжил есть свою еду. Если бы ты представлял угрозу, он бы улетел с едой или напал на тебя. Он не сделал ни того, ни другого, а это значит, что он признает тебя достаточно, чтобы есть в твоем присутствии.
— Или, может, это означает, что он просто идиотская птица без чувства самосохранения, — сказал он рядом с ней, его взгляд был устремлен на озеро.
Корвина посмотрела в сторону и впервые осознала, насколько он был невероятно высок по сравнению с ней. Ее макушка едва доставала ему до плеч. Не зная, почему это заставило что-то теплое внутри нее развернуться, она на мгновение замерла в тишине.
Ветер разувал пряди ее волос по лицу, ее глаза закрылись, когда до нее впервые донесся его запах. От него пахло горящим деревом и крепким бренди, которое ее мама заставляла пить холодными зимами. От него пахло опасными приключениями и возвращением домой, сердечной болью и ностальгией.
Она увидела, как он достал из кармана пачку сигарет и зажигалку, увидела, как его длинные, удивительно красивые пальцы достали одну, поднесли к слегка влажным губам и зажгли. Он глубоко затянулся, запах горящего никотина смешивался с его собственным запахом, добавляя слой изгоя в смесь.
Он выдохнул, и она увидела, как дым повис в воздухе, прежде чем рассеяться на невидимые молекулы. Некоторые из этих молекул, должно быть, коснулись ее губ, потому что она ощутила покалывание. Ей стало интересно, что они почувствуют, прижавшись к нему, хотя бы на мгновение. Это похоть, но для нее это было так ново.
