Неподалеку при дороге стоит теперь обелиск с надписью, говорящей о том, как 388-й стрелковый полк в июле 1941 года беспримерной стойкостью отбивал здесь атаки немецких танков. Имен погибших на обелиске нет, да в данном случае вряд ли и возможно было написать их все; 388-й полк лег здесь, в боях за Могилев, почти целиком. Но я хочу, больше того, считаю своим долгом назвать хотя бы некоторые имена из 388-го и сражавшегося вместе с ним 340-го артиллерийского полков, не упомянутые в дневнике, но сохранившиеся в моем фронтовом блокноте.
Вот их фамилии и должности, а в некоторых случаях и имена:
388-и стрелковый полк
Смирнов - сержант
Иван Дмитриевич Грошев - красноармеец
Семин - красноармеец
Бондарь - связист, красноармеец
Громов - связист
Медников - старший лейтенант, адъютант батальона
Орешин - младший политрук
Степанов - младший сержант
Сушков - младший сержант
Тарасевич Савва Михайлович - сержант
Давыдов - капитан
340-й артиллерийский полк
Пашун - заместитель политрука
Прохоров - младший политрук
Аксенов - лейтенант, командир 45-мм орудия
Капустин - младший лейтенант
Орлов Борис Михайлович - капитан, начальник связи полка
Котов, Котиков - связисты
Козловский - сержант, радист
Слепков - радист
Антонович Петр Сергеевич - капитан, начальник штаба полка
Возгрин М. Г. - лейтенант, командир батареи
Гришин П. Г. - старший сержант, командир орудия.
Само упоминание в блокноте всех этих фамилий говорит, что каждый из этих людей совершил тогда в боях под Могилевом нечто такое, что, по мнению их прямых начальников, и служивало быть отмеченным в печати.
Я не упоминаю в дневнике о встрече с командиром 340-го артиллерийского полка полковником Иваном Сергеевичем Михайловым, но в блокноте есть короткая запись разговора с ним: "Пока есть снаряды, немцам в Могилеве не быть. Пехота довольна. Заявки пехоты выполняем за редким исключением, как, например, вчера: идут два танка и два взвода пехоты. Я говорю: по двум танкам портить снаряды не буду. Если и прорвутся, не будет беды, бутылками забросаем. А по пехоте дадим. И дали шрапнель!"
Я разыскал личное дело полковника Мазалова, но в нем, как и во многих других личных делах, лишь довоенные записи. Видимо, он погиб. Обращает на себя внимание фраза, записанная в одной из аттестаций: "К службе относится с исключительной добросовестностью, обладает огромной силой воли". Только одного из людей 388-го стрелковою полка, чьи лица я вижу сейчас перед собой на старых фотографиях, я встретил еще раз после Могилева.
