— Завидовала в чём? — спрашиваю.
— У меня есть семья — мужчина, дети, а у неё нет. Одиночество — это так страшно, Дамиен! Оно настолько опустошает! Так хочется тепла или хотя бы просто присутствия души, которой ты небезразличен. Но больше всего, конечно, хочется быть любимой, и чтобы твой мужчина заботился о тебе, оберегал, защищал, поддерживал…
Я не знаю, что на это ответить. Я познал одиночество, но оно никогда не показывало мне своё лицо так, как Еве.
— Ты знаешь, мне сегодня приснился сон про войну, — признаётся часто дыша.
— Войну?!
— Да, в моём сне началась война. Страшная! Такая война, которая бывает по всему миру. Все страны в неё вовлечены: и Канада, и Австралия, и Европа. И даже США, а там родители. И я так сильно плачу, так безудержно, так мне больно и так страшно! Но тяжелее всего от мысли, что сейчас и отец, и мать ещё живы, но они так далеко, что не дотянуться, а в сердце ноет понимание, что они неизбежно погибнут. И я не в силах это изменить. Поэтому плачу. И вешаюсь на твою руку с вопросом: «Что теперь будет-то?». А ты серьёзный и собранный, даже решительный, просто обнимаешь меня, и всё проходит, война заканчивается, представляешь?
Сложно такое представить.
— Поэтому береги себя, ты ведь единственный, кто нас защитит…
— Я буду, обещаю тебе, что буду, — заверяю, стараясь звучать как можно более уверенно, а главное спокойно.
— Пойди сейчас поспи, ты ведь сутки в перелётах! Давай скорее! Ещё и сексом этим дурацким занимались, а нужно было уложить тебя отдыхать! Господи, какая же я глупая!
— Вовсе не глупая, — смеюсь с облегчением. — Сейчас пойду лягу, эта смена часовых поясов то ещё развлечение… но! Секс — это святое, не вздумай покушаться на моё главное в жизни удовольствие — любить тебя!
— Да ну тебя! — смеётся сквозь слёзы.
Eliza Shaddad x Turtle — Driftwood (Travis Cover)
Я тону в тёмной ледяной воде, жестокие волны терзают моё тело своей силой, а душу… не страхом, нет — сожалениями. И эта пытка кажется бесконечной. Спустя время, похожее на вечность, затихает ветер, вода делается спокойнее, меняется её цвет с чёрного на лазурный, и очень скоро я обнаруживаю себя уже не в океане, а в реке, и воды у неё розовые, тёплые, ласковые. Я расслабляюсь и дрейфую, пока внезапно не осознаю, что вода вокруг и не вода вовсе, а облако — нежное, пушистое облако. Розовый и зелёный.
Это глаза, они смотрят на меня и ждут. Мы оба знаем чего.
— Кажется, именно тебя я ждал всю свою жизнь?
